Легенды русского шансона 2002

— мосты на Большую землю давно сожжены. Ему дали 7 лет, якобы, за наркотики. На самом деле — за песни, где он едко издевался над режимом. Облака плывут, облака,

В милый край плывут, в Колыму,

И не нужен им адвокат,

Им амнистия — ник чему.

(А. Галич)

...Осенью 1989 года гитарист Сергей Щербаков (светловолосый на обложке альбома «Тюр-лю-тю-тю...») подыскивал для Сергея Трофимова самородков в КСП-шном кусте, расцветшем в заштатном люблинском ДК. Трофимов, заработав на «звездах» эстрады некоторое количество денег, намеревался вложить их в собственный проект. Вот только в какой? И тут Щербаков зовет его в этот ДК слушать Жарова. Пришел... Послушал... Обычно, в таких случаях пишут: «на продюсера снизошло озарение». Так вот: в этом случае никакого озарения не было. Песни показались Трофимову интересными, не так, чтобы жуть как, но все же... Ясно было одно — предстояла кропотливая и хлопотливая работа с полуподпольным репертуаром, живых исполнителей которого в то время можно было перечислить по пальцам: Розенбаум,

Токарев, Шуфутинский, Успенская. Большинство работало вне досягаемости Органов, за границей.

«Название группы придумал не я, а Сергей Щербаков, — говорит Трофимов. — Филолог по образованию, человек эрудированный, он вывел, что первая амнистия случилась «холодным летом 53-го». Уголовники вышли на свободу раньше «58-й статьи» — вот что хотел подчеркнуть Щербаков своей «Амнистией-П». А потом политических и вовсе перестали миловать. «Ну, за справедливость!»

— такой девиз следовал из названия. Откуда Трофимову было знать о попсовых параллелях, возникших с поветрием групп-двойников: «Миражей-2» и «Ласковых маев-4». «Амнистия вторая»? «А где же первая?» — спрашивали организаторы концертов, чувствуя подвох, которого, на самом деле, не было.

Не предвидя сногсшибательного успеха проекта, Трофимов решил действовать наверняка. Он понаделал копий дебютного альбома «Ушаночка» и пошел с этими катушками по студиям звукозаписи.

«В начале 90-х я не продавал записи, — говорит Сергей, — а раздавал даром. Резонанс последовал спустя полгода. Но востребованной оказалась не только «Амнистия». Случился просто бум какой-то: альбомы жанровых артистов поперли, словно грибы после дождя — уже официально. Однажды звонит мне шеф студии «Союз» Виталий Беляков: «Приходите получать гонорар». И выдал он нам 2 тысячи 200 долларов — в 92-м-то году! Огромные деньги. «Откуда? Подарил же альбом!» — «Так вот вам авторские». Сколько же «пираты» накосили?! Ко мне как-то подошел один. «Я, — говорит, — только с продажи «Ушаночки» «девятку» себе купил». А по свидетельствам складских грузчиков, второй альбом «Тюр-лю-тю-тю...» отгружали морфлотовскими контейнерами».

Из рецензии на переиздание этого альбома в CD-варианте:

«В переписанных заново 3-летней давности песнях все тоскует Геннадий Жаров по теплым морям («Курортная», «Ниагара»). Человек, безуспешно пытающийся выдать себя за постаревшего босяка, изъясняется на все том же арго московской (питерской, екатеринбургской и пр.) шпаны: заимствованная у старших татуированных братьев по двору «феня» в сочетании с «культурными» словами, запомнившимися из курса средней школы. Но делается это, тем не менее, с юмором. И в текстах, и в музыке, и в подходе к аранжировкам нельзя не заметить самоиронии и музыкальной образованности, что ценно. «Норма» — почти британский рэг-гей а-ля Steel Pulse: мрачноватый, вопреки солнечной Ямайке, «лесоповальский» текст, исполняемый под мелодию, аранжированную при помощи звуков, напоминающих о программном пакете Depeche Mode... Судя по оформлению, сидеть Жарову «е в «Зинкиной пивной» и не в канадской биг-мачной, а в гостиной какого-нибудь подмосковного дома творчества писателей или композиторов (тем более на вкладке Жаров и лицом и костюмом поразительно похож на Кобзона)».

^г Недописанное резюме по поводу пивной и всего остального: что, разве не бывает интеллигентных алкоголиков? Ну, а «пивной ларек» в «шансоне» тема классическая.

68 ромаИшкитин

Как только ночка встретится с зарей И заворкуют спозаранок сизари,

Мы собираемся у Зинкиной пивной,

Ну, о расходимся, как вспыхнут фонари Сергей Трофимов мыслил «Амнистию» как полноценный субъект шоу-бизнеса. А это значит — непременно нужны видеоклипы. Работы первых российских клипмейкеров Сергею сразу же не понравились — своей программной «содранностью». «Совковые» Стинги и Мадонны его не устраивали. И он решил взяться за камеру сам. Начал, естественно, с «Аксиньи», где задумал обыграть тему «комиссаров в пыльных шлемах». Да вот беда: не оказалось пыли — зима стояла на дворе. И трясли комиссары шлемами, стряхивая «пыль» на снег...