Легенды русского шансона 2002

Телевизионная судьба «Амнистии» не всегда складывалась гладко. Есть на альбоме «От Севильи до Одессы» красивая баллада «Остров» — о любви, о женщине. Ну, почти КСП. Так редактор одного ТВ-канала усмотрела там «братковский» атрибут: подозрительно больших размеров крест на голой жаровской груди. Не золотой, отметим, — серебряный. По редакторской логике выходит: если без креста — то не бандит?!

А Сергей Трофимов все равно не расставался с камерой. Зачем? А вот зачем: в итоге, по прошествии времени, клипов набралось на часовой фильм.

...За 10 лет существования «Амнистии-П» ее состав неоднократно менялся. Остались те, для кого группа — не только и не столько главный источник средств к существованию. Гитарист Лев Аллилуев и клавишник-аранжировщик Михаил Кулаков могли неделями не видеть Геннадия Жарова и

Сергея Трофимова, но, стоило директору кликнуть клич, бросали свои дела и ехали все вместе в ка-кой-нибудь Нарым, где их с нетерпением ждали — в городе и на зоне.

Аллилуев? Больно фамилия знакомая. Не из тех ли самых Аллилуевых? А ведь и в самом деле

— двоюродный племянник жены Сталина Светланы Аллилуевой. Дедушка Льва до революции имел в Самаре винно-водочные заводы. Лева тоже хорошо пожил — 7 лет за границей. В 70-е играл в популярных ВИА. К Жарову попал из ансамбля «Синяя птица». Иногда подрабатывает сессионным музыкантом — помогает записывать гитарные партии.

Михаил Кулаков, прежде чем стать за клавиши в «Амнистии», написал тьму аранжировок для Газманова, Булановой, Варум... До сих пор заслуженные попсовики засыпают его заказами. А для души — раз! — и нырнул в жаровский стиль!

«Вот именно, для души, — говорит Сергей Трофимов — Я, например, за 10 лет так врос в жанр, что меня оттуда клещами не вырвать. Да и как попса, где нет русских корней, может надолго прижиться в душе, которой уже 44-й год?»

...После удачного альбома «Тюр-лю-тю-тю» группа свернула на «Скользкую дорогу» лирики —■ так называлась третья программа. Здесь Жаров позволил подхватить себя нахлынувшей на него в тот момент романтической волне.

Из воспоминаний:

«...Изначально в моей сознательной творческой жизни всегда, как источник вдохновения, присутствовали милые моему сердцу женщины, или де-

п РОМА^ШКИТИН

.........^. ...

вушки, или опять женщины и опять девушки, потом жены, потом опять... Но самые, как мне кажется, стоящие песни были созданы в период расставания с ними, в момент наивысшего пика тоски, печали и разочарования-»

У Жарова две дочки от двух браков. «У нас отличные отношения, дружеские, доверительные, — делился Геннадий. — Старшая — уже студентка, младшая — школьница... Я хороший отец, правда хорошим мужем меня назвать нельзя. Мне лучше живется одному — когда я хозяин своей жизни и не надо подлаживаться под чужой ритм... Ночью пишу, днем сплю. Вечером концерты. Гастроли, вечные разъезды тоже не способствуют крепости семейных уз. Женам музыкантов тяжело. Или надо бросить собственную жизнь и ездить с мужем, либо... ждать, ждать, ждать».

Вы — женщина, красивая с лица,

Двадцатого столетья образца Все, ровным счетом все-то Вам идет И дождь, и снег, и даже, гололед,

И даже смех со скорбью пополам Идет, конечно, Вам.

Рискну заметить, что этой балладе уже сейчас место — в золотом фонде бардовской песни. Ее нисколько не портит крохотная музыкальная цитата-отсылка к «Очарована, околдована...» в самом начале. «Ты — женщина» удивительна хотя бы тем, что лирическая героиня здесь — Русская Женщина. С большой буквы. А это уже эпос и Жарову он удался. Мало кому из нынешних поэтов оказалось под силу сказать о нашей современнице с такой полнотой чувств при подобной емкости выразительных средств. Любимая, жена, дочь, мать, вдова — все собрались в одной песне.

Спору нет, «Остров», позднее — «Ты — женщина» — великолепные песни о любви. Но то, что приходится по душе любителям авторской песни, совсем необязательно вызовет прилив чувств у тех, для кого «Амнистия-П» — это «Ушаночка» и «Веревочка».

«Лирическая программа «Скользкая дорога» — полный провал, — считает Сергей Трофимов. — Поняли мы это очень скоро: только альбом вышел и вот уже 50% гастролей — как не бывало. «Амнистия» тогда напоминала актера, снявшегося в мелодраме после десятка успешных комедийных ролей. Роста, расширения рамок, закономерного, законного для творческой личности, публика может столь же законно не желать. Вспомним Никулина, Моргунова, Демьяненко, Царствие им небесное. Для нас они, прежде всего, Балбес, Бывалый и Шурик..»

...И на последнем альбоме «В Магадан команди-ровочка...», словно исправляя лирические «ошибки», Жаров и компания кинулись в гущу братков-ских забав в Серебряном Бору, и не только. И появилась у «Амнистии» песнь о породе — сторожевой, бойцовой.

«Боевому туркменскому волкодаву — Питону, посвящается»: