Легионеры космоса

— Там воронка, сэр, — сказал я Кену Стару. — Пока нет света, мы не увидим машин.

— Погоди, — Кен Стар затаил дыхание. — Там будет свет.

И свет появился. Тонкое бледное перышко выплыло из-за края воронки и понеслось к центру. За нам — второе. Метеоры росли, увеличиваясь в числе.

— Это осколки, образовавшиеся после попадания в станцию микроснаряда, — сказал Стар. — По пути туда мы встретили метеоритное облако. Они дадут достаточно света, чтобы мы могли заметить их машины.

Секунду я стоял, не дыша. Воображение слишком разыгралось. Эти точки и перышки — частицы нашего собственного астероида, летящие перед нами в невообразимую бездну. Мы были слишком близко от них.

— Капитан! — произнес Стар громче. — Прежде чем свет погаснет…

Хотя пальцы не слушались меня, я нашел зеленоватый образ пришельца, находящегося к северу от аномалии. Он дрейфовал. Когда стало светлей, мы увидели три другие зеленоватые тени, стоящие на страже этой черной бездны.

— Внимание, — сказал Стар еще громче. — Они приближаются. Можно улучшить изображение?

— Нельзя, пока не станет светлей.

При скудном освещении огромные вражеские машины казались крошечными зеленоватыми пятнышками. Поначалу ничего другого я не видел. Затем появилось смутное пятно, вышедшее из тьмы перед нами. Вспыхнула новая искра, и это пятно стало отчетливым.

Я услышал, как вздохнула Лилит.

— Машина! — произнесла она. — Корабль!

— Мать всех машин! — прохрипел со стороны дверного проема Жиль Хабибула. — Она преследовала нас, когда мы бежали из этой Вселенной.

Машина состояла из восьми одинаковых шаров, соединенных вместе. Веретенообразная, она сужалась к концам. Три изогнутые трубы представляли собой клетку для шаров. Она показалась мне чужой и огромной.

— Должно быть, она очень велика!

— Она смертельно велика! — прохрипел старый Хабибула. — Это чудовищная мать кораблей!

Я недоверчиво повернулся к Кену Стару.

— Это действительно корабль?

— Скорее космическая крепость, — сказал он. — Не меньше десяти миль от носа до кормы. Средний шар мили две в диаметре, и вы даже вообразить не в силах, чем он заполнен.

— Вы хотите сказать…

Он кивнул.

— Мы были на борту, — он вцепился в белую бороду, — достаточно долго, чтобы она успела отрасти.

— Годы! — просипел старый Хабибула. — Смертельные годы страха и печали!

Карманы его куртки оттопыривались, а в детской ладошке он держал открытую бутылку редкого земного вина.

— Что вы хотите сказать? — глядя на растущее изображение огромного чужого веретенообразного корабля, я повернулся к Кену Стару. — Что вы там нашли?

— Погодите, капитан, — он поднял желтую кисть. — Я хочу посмотреть.

Осторожно продвигаясь, как заправский космонавт, старый Хабибула приблизился к столу. Вытащил из карманов банки с икрой, бутылки вина. Мы тем временем стояли и смотрели на увеличивающийся объект.

Вдруг в центральном шаре открылся люк — тусклая темная дырочка. Четыре искорки приблизились к нему и одна за другой исчезли в нем. Отверстие закрылось.

— Люк достигает полутора тысяч футов в диаметре, — сказал Стар. — Среди приборов, окружающих его, есть труба — антенна для получения радиосигналов. Этот вход нашел Жиль.

Я с уважением посмотрел на старого Хабибулу — он открывал банку с икрой.

— Это было отчаянное предприятие, — сказал он. — Находясь на службе у Легиона, я десять тысяч раз рисковал драгоценной жизнью. Но никогда мне не было так страшно, как в этот раз!

— Если бы не особый талант Жиля, мы туда не попали бы, — признал Стар.

Кен Стар глядел на смутное изображение отвратительной машины. Когда я стал расспрашивать, что они встретили за аномалией, он оборвал меня.

— Мы были там слишком долго, — пробормотал он. — Я слишком устал… Когда я увидел станцию, мне показалось, что мы, наконец, в безопасности. Но сейчас, поскольку мы попали в аномалию во времени, я полагаю, нет смысла вдаваться в подробности.

— Но… Кен! — в голосе Лилит звучал страх. — Неужели нет способа спастись?

— Никакого. — Его голос выдавал глухое отчаяние. — Мы ничего не можем сделать.

— Ваша теория подтвердилась? — настаивал я. — Вы попали в иное пространство — время?

— Я расскажу вам, что смогу, — сказал он. — Но в другой раз.

— Садись, Кен, — старый Хабибула помахал бутылкой своего драгоценного вина. — Если мы обречены на смерть в стерилизационном луче, словно жалкие вши, давайте не будем умирать от голода!

Мы сели за столик, как в тот раз в кают-компании. Хабибула пустил по кругу бутылку вина, ревниво следя за нею выпученными глазами. Лилит и я не притронулись к ней. Мы смотрели на Кена Стара.