Легионеры космоса

— Я вам рассказывал о своей теории пространственно-временной Вселенной — нашей Вселенной, родившейся при взрыве галактики в этой материнской Вселенной. Я думаю, на этих кораблях летели беженцы из той галактики. Величественная и трагическая сага! Героями ее, я полагаю, были существа, походившие на нас. Мы находили двери, не слишком высокие для людей, а на тех местах, где они, видимо, погибали, фосфорную и кальциевую пыль. Мы не в силах воссоздать их биохимию, но корабли доказывают, что технология у них развита была очень высоко. Взрываются только старые галактики. Их раса, должно быть, была могущественной и сильной. Остались следы отчаянной борьбы за существование. Должно быть, они добрались до пределов нашей галактики, опережая взрыв. Вся галактика разлетелась за ними… Но они сумели построить флот. Очевидно, в условиях расширения Вселенной их галактика оказалась в изоляции, и они пошли на отчаянную попытку межпространственного полета.

Он вновь сделал паузу, глядя на черный круг зеленоватой тьмы, окруженной туманными звездами.

— По иронии судьбы, единственный уцелевший корабль управлялся роботами, — сказал Кен Стар. — Беженцы построили его для того, чтобы он открыл проход из пространства в пространство, — чтобы они могли скрыться от взрыва. Когда проход был открыт, он прошел первым, чтобы разведать новый космос и обеспечить плацдарм для вторжения. Я не знаю, как все произошло… Мы не нашли записей… Ничего не нашли, за исключением тех машин. Но я полагаю, часть флота была захвачена галактическим взрывом. Ничто другое не смогло бы так смять и оплавить корабли, чтобы они стали похожи на природные астероиды. Я думаю, еще больше их было изувечено, когда они проникли в новую Вселенную на слишком большой скорости — дело в том, что расширявшие проход силы были так же опасны, как и взрывающаяся галактика. Но самым неприятным сюрпризом для них, видимо, явилась аномалия во времени.

— Ах, какой ужас! — вздохнул старый Хабибула. — Но ради драгоценной сыворотки Лилит я согласился бы провести тысячу лет замороженным в чужой Вселенной.

Задрожав, он допил вино.

— Должно быть, флотилия ожидала, когда роботы подготовят все необходимое для их вторжения, — сказал Кен Стар. — Из-за разницы во времени прошли миллионы или сотни миллионов лет, прежде чем роботы смогли послать им сигнал следовать за ними. К тому времени вся раса, подготовившаяся к вторжению, погибла…

— Выходит, нам противостоят только машины? — прошептал я. — Живых существ там нет?

— Да, — кивнул Кен Стар. — Такие же машины, как эти четыре робота.

— Смертельно большие машины! — прохрипел старый Хабибула. — По их жутким меркам, мы — какие-то жалкие насекомые…

— Но все же они машины, — Кен Стар улыбнулся ему. — И прекрасные машины. Они делают то, для чего их создали, только и всего. Я цитирую Жиля. Он исследовал их — разобрался в их назначении… Вот почему нам удалось уйти живыми…

— Я думал, что мы ушли, — старый Жиль Хабибула сидел, печально глядя на пустую бутылку. — Пока не понял, что мы играем в игру, в которую нас втянули роботы.

— Игру? — держа Лилит за руку, я попытался сдержать дрожь. — С роботами?

— Я полагаю, мы играем в нее по их вине. А они играют с того момента, как родилась наша Вселенная. Они совершают рейды, готовят базу, сигнализируют флоту. Конечно, флот не придет, за исключением нескольких камней, которые кочуют взад-вперед, влекомые силами аномалии.

— И что же будет дальше?

Сидя в напряжении, Кен Стар глядел на экран.

— Будем надеяться, что нам удастся выиграть, — сказал он. — Может быть, роботы придут к выводу, что в план вторжения вкралась ошибка. Они отступят, чтобы попробовать еще раз в какой-нибудь другой Вселенной…

— Думаете, это случится?

— Судя по всему, в прошлом они пытались сделать это, — он кивнул высохшей головой. — Возможно, сотни или тысячи раз. Корабль-матка достаточно стар, хотя время в аномалии почти остановилось, а поврежденные корабли проходили ее миллионы раз… Смотрите! Еще один рой обломков. Видимо, оставшихся после выстрела по нашему астероиду.

Экран снова засиял. Искры и перья света плыли сквозь аномалию, подбираясь к воронке, словно несомые тем же течением, что и мы в полуночной Вселенной. Они осветили корабль-матку — ужасно огромный, необычный и близкий. Бросались в глаза отдельные части-выступы, которые не были дюзами, плоскостями или антеннами. Он быстро вращался — так быстро, что семь шаров сливались воедино.

— Он нацелился прямо на нас! — встревоженно воскликнул я. — Что это значит?

— Скоро узнаем.

Я повернулся в сторону карты. Зеленая точка станции находилась в глубине брюха аномалии. Машина представляла собой яркую красную точку. Мы ползли навстречу друг другу.

— Идем на столкновение, — прохрипел я. — Мы врежемся в нее.

— Не думаю, — голос Кена Стара был спокоен. — Жиль, а ты что скажешь?