Лейся свет впереди, тьма стелись позади. Молдавские народные сказки

— Далеко, сестрица, далеко отсюда, за тридевять земель, за тридевять морей, у владычицы полей. Много людей за этой водой ходило, да никто живым не вернулся, потому что живёт там свирепый дракон. Зайти в то царство даёт, а обратно не пускает. Он сам воду выпивает, а смельчаков лишает жизни.

Узнал Базилик Фэт-Фрумос, куда ему путь держать и что ждёт его впереди, но не поддался страху. Поправил палаш и палицу за поясом, распрощался с хозяйкой, вскочил на коня и поехал. Путь был долгий, ехал он без передышки, моря объезжал, царства считал. Проехал он так тридевять морей, тридевять земель и добрался до дивного царства. Все богатства земные были здесь трижды прекрасней. Нигде ни единой сухой веточки, ни единой полегшей травинки. Всё здесь зеленело, цвело, плоды приносило. Шёл он по царству — душа радовалась, и дошёл до двух скал, из которых било два ключа. «Вот они, ключи, которые мне нужны», — подумал Базилик Фэт-Фрумос. Поймал он мотылька, разорвал его пополам, подошёл к одному ключу, окунул его в воду и вынул целым. Подошёл к другому ключу, окунул мотылька в воду, и мотылёк ожил. Обрадовался Фэт-Фрумос, набрал в две баклаги воды из ключей и поехал обратно. Но едва из царства стал выезжать, как деревья вокруг затрещали, словно от бури, небо потемнело, и вырос перед ним десятиглавый дракон. Стоит злой дракон, хвостом помахивает.

Базилик Фэт-Фрумос схватил в одну руку палицу, в другую — палаш, и, только дракон протянул к нему голову, он ударил по ней палицей и палашом, да и отрубил. И одна за другой покатились драконовы головы. Увидел дракон, что худо дело, взвился к небу, но конь богатырский взлетел ещё выше. Догнал дракона Базилик Фэт-Фрумос и отрубил ему последнюю голову. Свалился дракон на землю. А Базилик поехал своей дорогой и прибыл к Иляне Косынзяне. После тяжёлой битвы и дальнего пути прилёг он отдохнуть, а Иляна Косынзяна взяла да и подменила ему фляги. Положила такие же, только с простой водой.

Базилику Фэт-Фрумосу и в голову не приходило заподозрить в чём-то Иляну Косынзяну, которая ему столько раз помогала. Отдохнул он хорошенько, оседлал коня и поехал домой.

Как увидела его ведьма, почернела вся. От злобы да ярости сердце у неё налилось ядом. Выпила она воды, пришла немного в себя и снова стала думать-гадать, как ей Базилика Фэт-Фрумоса извести.

Дала ему передохнуть с дороги, а затем позвала и молвила ласково:

— Милый мой Базилик, пока скитался ты по путям-дорогам, поистратил небось ты свою силушку. Ну-ка, посмотрим, порвёшь ли ты эту шёлковую верёвку.

Достала она шёлковую верёвку и обвязала ею Базилика.

— Ну-ка, понатужься, милый, посмотрим, не рассеял ли ты силушку свою по белу свету.

Напрягся Базилик Фэт-Фрумос и разорвал верёвку в клочья.

— А теперь давай-ка посмотрим, порвёшь ли ты две верёвки, — опять захлопотала ведьма.

Порвал Базилик и две верёвки.

— Есть ещё, есть силушка молодецкая. Да посмотрим, вся ли она осталась.

И опутала его ведьма тремя верёвками шёлковыми.

Понапрягся Базилик Фэт-Фрумос, рванул — целы веревки остались, натужился ещё раз — тяжко сдавило ему руки; в третий раз собрал он все свои силы и как рванётся — врезались ему верёвки шёлковые до самых костей.

От радости старая ведьма Клоанца запрыгала, волчком завертелась и кричит:

— Эй-эй, дракон, где ты там спрятался? Беги и разделайся с Базиликом Фэт-Фрумосом!

Прибежал дракон, заревел от радости, схватил палаш и изрубил Фэт-Фрумоса, что твою капусту. Потом собрал все кусочки в рваные мешки, перекинул через седло, отстегал коня кнутом и крикнул:

— Гей, конь дурной, где возил живого, повези теперь мёртвого.

Помчался конь стрелою, только земля под копытами гудела, и направился он туда, где вырос, где его кормили и ласкали: прямо перед дворцом Иляны Косынзяны остановился.

Вышла Иляна Косынзяна на порог, но не увидела путника, пожелавшего отдохнуть с дороги, а увидела коня своего в мыле и в пятнах крови. Почуяв недоброе, бросилась она к коню, сняла мешки и узнала Базилика Фэт-Фрумоса.

— Ай-ай-ай, бедняга, что они с тобой сделали! — запричитала она и стала складывать тело кусок к куску.

Сделав это, побежала в кладовку, принесла живую и мёртвую воду, кабана дикого и молоко птичье. Где в теле Базилика незаполненные места остались, приложила Иляна по куску кабаньего мяса, потом окропила мёртвой водой — и все кусочки срослись, омыла живой водой — и богатырь воскрес. Тяжко вздохнул Базилик Фэт-Фрумос:

— Ох, и долго же я спал!

— Эгей, милый мой, спать бы тебе вечным сном, коли меня бы здесь не было, — ответила ему Иляна Косынзяна и поднесла к его устам кринку с птичьим молоком.

Принялся Базилик Фэт-Фрумос молоко пить, с каждым глотком сил набирался. А как выпил всё, таким могучим стал, каким и прежде не был. Скалу кремнёвую мог бы одним ударом палицы в порошок раздробить.

Встал он на ноги, вспомнил, как глумился над ним дракон, схватил палаш и помчался к своему дворцу.

Примчался домой и видит: сидят за столом ведьма с драконом и весело пируют, а в стороне стоит с полотенцем в руках его матушка и прислуживает им.