Пропаганда стремится поддерживать отрицание как можно дольше, стремясь перенести контакт человека с реальностью на более поздний срок. Это приводит к тому, что люди не могут правильно реагировать на негативные события, и как следствие — наносит им прямой физический, материальный или эмоциональный урон. Например, власть может скрывать последствия экологической катастрофы или отрицать человеческие потери на войне. При отрицании как отдельный человек, так и пропаганда используют оптимизм, энтузиазм, искусственную бодрость. «Нам всё по плечу!», «Мы их шапками закидаем!», «Стремимся к новым высотам!»
Приведём в пример ситуацию, сложившуюся в нашей вымышленной стране Кривляндии. У границ Кривляндии слышатся взрывы — это страны, с которыми она воюет, уничтожают кривляндские склады боеприпасов и аэродромы. Но граждане продолжают спокойно ездить в отпуск на южные границы страны, танцевать и веселиться на курортах. «Ничего не случится», «я верю нашему правительству», «говорят, что это просто кто-то неосторожно курил на складе», «а мы не боимся, мы смелые», «отпуск раз в году, хочется побаловать себя и детей!» Веселье, смелость, беззаботность, доверие в данном случае признаки работы отрицания, которую инициировала пропаганда. При этом люди подвергают себя реальной опасности, в которую не хотят верить.
Расщепление. Это также примитивная защита. Другие названия расщепления — «чёрно-белое мышление», позиция «всё или ничего». В результате применения расщепления человек считает многие вещи либо всецело хорошими, либо абсолютно дурными. Он не в силах увидеть никаких оттенков, хотя в большей части обстоятельств и явлений они есть. Это помогает избежать сложных размышлений, быстро назначить виноватых и не жалеть их (это нелюди, достойные только смерти), всецело довериться авторитетам (так как они — святые и без пятен).
Пропаганда представляет все происходящее таким образом, что большая часть понятий раскладывается по двум коробочкам: эти «наши», эти «не наши», эти хорошие, эти плохие. В чёрной и белой коробочках оказывается много такого, что в обычной жизни лежит вне сферы оценки, например, музыка, одежда, стиль жизни и так далее. Таким образом пропаганда избавляет человека от бремени выбора и от вины за него; даёт возможность свалить вину на «козлов отпущения»; избежать сомнений в правильности происходящего.
Всемогущий контроль. Младенец ещё не способен отличить себя от мамы, рот — от молока. Ему известно, что когда он хочет есть — он получает еду. Если можно так выразиться, он «считает» себя всемогущим. Подрастая, ребёнок начинает отличать себя от других, и теперь всемогущим кажется родитель. Двухлетка может настойчиво требовать луну с неба, не понимая или не веря, что папа и мама тоже могут не всё. Это нормальные этапы развития. Для некоторых людей, однако, утверждение собственной власти очень важно. Упоение собственным могуществом становится защитой от переживания горя, стыда, вины, тревоги. Такие люди часто манипулируют, стремятся побеждать любым способом. Есть и другие, отдающие роль «всемогущего родителя» наставнику или вождю: «у нас есть тот, кто всё за нас решит». Такие люди часто становятся жертвами сект, культов и пропаганды.
Пропаганда может использовать желание людей быть всемогущими. Например, в Кривляндии создаётся элитное полицейское подразделение, в которое вербуют молодых людей под лозунгом: «Наша истина — сила. Наша сила — истина». Этим «гвардейцам», подобно опричникам Ивана Грозного, прощаются любые бесчинства и правонарушения.
С другой стороны, пропаганда активно эксплуатирует и стремление людей отдать собственную волю «на аутсорсинг». Многие иронизируют над «стадом, бредущим к пропасти». Но, если не отключать эмпатию и не расчеловечивать других, можно только ужаснуться тому, сколько боли и тяжёлых трудов приходится на долю человека, готового в полном смысле слова отдать властям право распоряжаться своей жизнью. Иногда это целые поколения, не знавшие свободы, не ведающие, что их жизнь ценна, не осознающие себя как отдельных личностей.
Идеализация и обесценивание. Человеку свойственно влюбляться, и в этом состоянии переставать замечать в другом отдельные мелкие недостатки. Иногда по прошествии времени мы охладеваем к объекту нашей привязанности и резко разочаровываемся. Так бывает. Но у некоторых людей этот механизм становится именно защитой, противоядием от неприятных чувств. Они идеализируют себя и других, а потом свергают былых кумиров с пьедестала. Этим часто пользуется и пропаганда. Одного и того же человека (например, при Сталине — Ягоду, а затем и Ежова) сначала прославляют, а потом объявляют «врагом народа». Страну-союзника объявляют братской, а затем, если с ней вдруг поссорились, обличают в измене и неблагодарности.