Лекарство от забвения. Том 1. Наследие Ящера

Что, во имя искусников, это еще за детские сказки? Оно что, надеется вот так запудрить ей мозги? Думает, что коли она нищая сирота со смутным будущим, значит, любая философская заумь сойдет ей за объяснение?! Она хотела даже вскочить с пола – он, откровенно говоря, был ледяной, – но, увы, не смогла: силы покинули ее.

– Это Вы говорите – неприемлема?! Какой тогда, позвольте спросить, светлый разум толкнул Обитель на кровавый суд над двумя безобидными вига?

Хранитель затеребил своими длинными пальцами ткань кафтана. Его красивое лицо не изменило выражения. Он выглядел так, словно заранее знал все, что скажет Илари, все ее реакции на его реплики. Девушка отчего-то была уверена: хранитель отрепетировал диалог.

– Я вижу, ты истощена, Илари. Мне также известно, что на твою долю выпало немало тягот за последние несколько светокругов. – Знаком руки Ингэ остановил стремительный поток слов, который вот-вот готов был сорваться с языка его собеседницы. – Поэтому ради твоего же скорейшего восстановления я буду краток.

– Я ничего не хочу слушать! – удалось-таки выкрикнуть Илари. Между подкатывающими откуда-то снизу приступами лихорадки и конвульсиями рыданий. – Ничего! – взвыла она, катаясь по полу и бессильно молотя по нему сбитыми в кровь кулаками. – Убейте меня! Убейте меня сразу, прямо здесь! Как и родителей! Вы же этого хотите! – Она подползла к Ингэ и принялась дергать его за переливающиеся полы кафтана. – Убейте! Ну! Чего вы ждете?! Не за этим ли вы меня сюда привели? Убейте! Я не хочу ничего слушать! Я не буду делать ничего, что вы от меня попросите! Я хочу к родителям! – Крики Илари эхом кружили вокруг отцовых картин, стаей парили над головой хранителя. – Убейте!!! – Вдруг она вскинула голову к сонму нарисованных тварей. – Папа! Мама! Желточревый! Заберите меня к себе!

Две руки резко схватили ее под мышки и сильно встряхнули. Илари пыталась вырываться – бесполезно. Хватка была железная. Продолжая удерживать ее в том же положении – что было непросто, поскольку Илари пыталась теперь еще и кусаться, – девушку подтащили к той самой картине, которую она про себя назвала «Молодняк». Так близко, что она едва не касалась ее носом.

– Это он? – кивая на желтобрюхую тварь, протрубил ей прямо в уши хранитель. В одно – мужским, в другое – женским голосом. – Ты зовешь его?

– Да!!! – истошно заорала Илари. Заорала так, будто это в самом деле был ее питомец, который и вправду мог не только услышать ее, но прилететь на зов своей хозяйки. Или, быть может, приползти – с этим еще предстоит разобраться.

– Это он – твой Желточревый? – громогласно вопросил Ингэ, продолжая удерживать Илари и прижимая ее к себе.

– Да! Он вернется и отомстит вам за родителей!

– Смотри!

Ингэ оттащил вырывающуюся пленницу к другой, гораздо более монументальной и эпической картине. На ней гигантский змей с брюхом цвета мокрого песка пикировал на хархскую деревеньку, полностью закрывая перепончатыми крыльями небесное светило. Его острые загнутые клыки уже нанизали на себя несколько истекающих кровью жертв. Поморгав, Илари пригляделась: это были дети. Дети, не старше ее самой в тот черный светокруг, когда не стало отца. Нанизанные, словно рыбешки на гарпун, они безжизненно свисали с черных крюков, которыми летающая тварь уже собиралась пропороть их родителей. Те в священном ужасе вздымали руки к своим окровавленным детям, даже не думая оказывать сопротивление. Хотя стоит лишь взглянуть в голодные глаза чудовища – они вышли у отца особенно правдоподобно, – сразу понимаешь: сопротивление здесь бесполезно.

– Это тоже он? – в очередной раз громыхнуло над головой Илари пугающее двухголосие.

Ошибиться, к несчастью, она не могла. Соврать, что не узнала тварь, – тоже.

– Да… – тихо ответила девушка. Исступление, шипя, отхлынуло убегающей волной. Мысли, словно очнувшись от наваждения, начали медленно возвращаться на круги сознания. – Это он, которого я отвела от Елуама.

Глаза Ингэ подернулись алмазной пылью – светло-зеленой в освещении потаенной галереи. Его руки между тем все так же лежали на плечах Илари. С той лишь разницей, что она теперь из них не вырывалась.

– Ответь мне сейчас честно, – попросил хранитель. – Ты действительно хочешь, чтобы он вернулся в Вигари?

И еще раз провел пальцем по мембране, за которой бесновалось нарисованное чудовище.

Черные загнутые крюки в страшной разверзнутой пасти; дети, которых она вот-вот пожрет, а следом – и их родителей… На мгновение Илари даже удалось забыть о собственном злосчастии и личных потерях. Новое, исполинских размеров зло как бы придавило его собой. Загородило, словно крылья твари – хархскую звезду.

И девушка просто и искренне ответила своим начисто сорванным голосом:

– Нет.

Холодно взглянув на Ингэ, она добавила:

– Смерть невинных – ужасна и отвратительна. Я видела ее сегодня и больше не хочу. Это чуждо мне, как чужда для вас ненависть.

Хранитель, очевидно, пропустил ее колкость мимо ушей. Он весь сосредоточился на ином. Как-то по-родственному прижав девушку еще крепче к себе, будто сестру, он сказал:

– Тогда помоги его остановить.