Лекции по русской истории. Северо-Восточная Русь и Московское государство

Но что такое княжение Московское в момент перехода его к великому князю Семену Ивановичу с братьею? Что такое «вотчина московских Даниловичей»? Вотчина есть наследие князей – сыновей по отцу. Как в «Русской Правде», так и в «душевной грамоте» Ивана Даниловича его судьба определяется «рядом», какой отец дает «сынам своим и княгине своей». После умирающего главы семья остается как единая группа, связанная определенными отношениями. Семья Ивана состояла из трех сыновей – Семена, Ивана и Андрея (был еще Даниил, но, видно, раньше умер) от первого брака, второй жены Ульяны и дочерей, из которых, кажется, две были еще в доме. Второй брак Калиты, ясный и из духовных грамот, определен Экземплярским, а в одном из списков западнорусской летописи, Никифоровском, под 6841 (1332/33 г.) помечено: «Того же лета оженися в другыи князь великыи Иван Даниловичь»[147]. Дата духовной – после 1332 г. Ряд Калиты детям и вдове – первый в семье московских князей, какой знаем. Он интересует прежде всего тем, что не упоминает не только о великом княжении и городе Владимире, но и о Переяславле. Признаюсь, с недоумением останавливаюсь я перед тем, что не нахожу в толковании духовных грамот, например, у Чичерина, внимания к вопросу о Переяславле[148]. И справка в летописях ничего не дает; я ожидал бы там указания, что Семен получил ярлык ханский на княжение Переяславское и тогда объяснил бы этим особым «стольным» значением Переяславля его отсутствие в духовной. В Переяславле сидели наместники великого князя, он был коренной вотчиной потомков Александра Невского, но в «душевной грамоте» Калиты о нем нет помину. Нет тут и Костромы. Карамзин поясняет это так: «В сем завещании не сказано ни слова о Владимире, Костроме, Переславле и других городах, бывших достоянием великокняжеского сана: Иоанн, располагая только своею отчиною, не мог их отказать сыновьям, ибо назначение его преемника зависело от хана», и доказывает, что «Переславль Залесский считался городом великокняжеским, а не московским», тем, что в 1360 г. Дмитрий Константинович суздальский занял Переяславль, как только стал великим князем[149]. То же говорит, повторяя Карамзина, Экземплярский о Костроме: она становится, по мнению Экземплярского, с 1303 г. «достоянием великокняжеского сана», и потому Калита и его преемники до Василия Дмитриевича (включительно) не распоряжаются Костромой в духовных[150]. Так, и Переяславль появляется только в духовной Василия Темного вместе с упоминанием о «его отчине великом княжении» и городом Владимиром.

Ту же точку зрения применяет Карамзин и к Угличу, Галичу, Белозерску, которые в духовной Дмитрия Донского названы «куплями» его деда Калиты. Но судьба, а стало быть, и положение их различны: эти три города-купли и вотчинному ряду подчинены раньше Переяславля или Костромы при Донском, хотя в таком пункте духовной, где и они поставлены в связь с великим княжением: после раздела московских владений, духовная Донского говорит: «А се благословляю сына своего князя Василья своею отчиною великим княженьем. А сына своего благословляю князя Юрья, своего деда куплею, Галичем», Андрея – Белым озером, Петра – Углечем полем. И все это вместе исчезает из духовной Василия Дмитриевича, чтобы появиться в духовной Василия Темного с Переяславлем и Костромой[151].