Лемносский дневник офицера Терского казачьего войска 1920–1921 гг.

К счастью, французы могли передать им несколько хороших бараков с железными кроватями и некоторыми постельными принадлежностями. Но в нашей первой поставке для лагеря (вскоре после прибытия беженцев) мы привезли [еще] постельных принадлежностей – матрасы, одеяла, простыни, подушки, вместе с лекарствами, посудой для кухни и столовой. [Этого было] достаточно для оборудования госпиталей, которые затем на хорошем уровне принимали более тысячи пациентов. В результате в течение пары недель мы помогли им оборудовать и запустить в работу госпитали, расположенные в хороших бараках, с достаточным количеством воды, электрическим освещением, хорошим уходом, чистыми пижамами и нижним бельем – с условиями, комфортными даже в самую холодную погоду, когда было нельзя найти дров для [хорошего] отопления палат.

Я уверен, что нам удалось создать и запустить в успешную работу первые комфортабельные, хорошие по санитарным нормам и «современные» госпитали из всех лагерей беженцев. Результаты, без сомнения, подтверждают [такую] их оценку.

Эти бараки из дерева и камня, однако, были доступны только в Кубанском лагере. В Донском же лагере, на другой стороне Мудросской бухты, использовались только палатки. Французы дали большие госпитальные палатки, а ARC снабдил большей частью медикаментов и оборудования. И все это, несмотря на отсутствие удобств госпиталей первого лагеря, [было сделано] благодаря управленческим дарованиям ответственного за это доктора Нечаева.

Подробный отчет низших подразделений уже подан.

Со времени открытия этого лагеря[396] госпитали приняли 4822 мужчин, 155 женщин и 4 детей. Приняли также 71 новорожденных, включая 3 двойни, [причем] всего 14 из них – девочки.

Когда какой-то госпиталь уезжал из лагеря в Сербию, Болгарию или еще куда-то, ARC следил, чтобы он был хорошо снабжен из наших запасов [и чтобы] не снижалась эффективность остающихся госпиталей, поскольку все больные оставлялись на острове, дабы воссоединиться со своими частями позже.

На прошлой неделе были созданы и снабжены с наших складов два небольших новых госпиталя для двух военных училищ. Прежде эти училища посылали больных в лагерные госпиталя. Но поскольку лагерь быстро расформировывается и [при переезде] училища, вероятно, не будут присоединены к какой-то части, имеющей [свой] госпиталь, было посчитано целесообразным дать им свои [госпитали]. Я просил главного врача лагеря, который принимает наши склады, выделить материалы и оборудование из запасов ARC для амбулаторий на 25 коек для каждого училища. Что и было сделано.

Поскольку все беженцы были переселены в один лагерь, госпитали были объединены. В них сейчас только около 150 больных по различным диагнозам. Сегодня я посетил все здания и нашел их в превосходном состоянии: пациенты – в чистых пижамах, а кому разрешено – с удовольствием курят сигареты, [подаренные] ARC. Главный недостаток сейчас – в недостаточно питательной пище, поскольку наши запасы истощаются.

Я нашел необходимым проводить частые инспекции большинства госпиталей, особенно когда они были под управлением двух главных врачей, позже удаленных, и постоянно настаивать на большей чистоте содержания пациентов. Для меня было довольно неожиданным обнаружить, что многие из этих докторов, казалось бы, учившихся в одних из лучших университетов Европы, окажутся столь равнодушными не только к санитарно-профилактическим мероприятиям, как их понимаем мы в наших госпиталях, но даже просто к чистоте тела, так что нередко больные были оставляемы в состоянии «грязных животных». Я это резко критиковал, несколько раз «встряхнул» лагерное начальство, и теперь рад сказать, что условия здорово улучшились. И что теперь, проходя по палатам, всегда вижу пациентов в чистой одежде, [лежащих] на чистом постельном белье.

Одним из больших поводов для моих забот в этом лагере было общее санитарное состояние, в особенности отхожих мест. Они никогда хорошо не чистились, ведра часто опрокидывались, а разлитое никогда не убиралось. Миллионы мух размножались в этих местах и разлетались по всему лагерю. Я снова и снова обсуждал это с начальниками лагеря, врачами и со всеми, кто мог иметь какое-то влияние на это дело, но без особого успеха.

Общежитие для женщин и детей