Лэндон и Шей. Разбитые сердца

Директор Киф объяснил, что драка началась по неизвестной ему причине и была прекращена благодаря вмешательству учителей.

– В обычной ситуации нам бы, вероятно, пришлось подумать о временном отстранении от занятий, но, поскольку Лэндон играет главную роль в школьном спектакле, а премьера уже на носу…

Директор Киф замолчал и переложил несколько бумаг из одной папки в другую. Наша школа была известна благодаря двум вещами: баскетболу и искусству. Мысль о том, что театральная студия на несколько дней потеряет своего бесценного Ромео, была чересчур невыносима для его слабого сердца.

– Кроме того, мы думаем, что внеклассные занятия идут ему на пользу. Несмотря на сегодняшний инцидент, мы надеемся, что это разовое нарушение. Кроме того, мы порекомендовали Лэндону и Реджи друг с другом не контактировать.

Никаких возражений с моей стороны.

Папа удивился, услышав, что я участвую в спектакле. Я никогда не проявлял интереса к актерскому мастерству, и мы ни разу не поднимали эту тему. Он нахмурился и извинился за мое безрассудство.

Мы вышли из кабинета, и папа что-то проворчал себе под нос.

Я закинул рюкзак на плечо и слегка встряхнулся.

– Мне жаль, что тебе пришлось сюда ехать. Ничего серьезного не произошло.

– Ты разбил человеку лицо, Лэндон. Это серьезно.

– Да, но…

Он потер переносицу и покачал головой.

– Я не могу справиться с твоими выходками. И что за школьный спектакль?

– Я просто… – я глубоко вздохнул и схватился за лямку рюкзака. – Пап, мне очень нравится играть в театре. Я думал о том, чтобы осенью поступить в школу актерского мастерства.

Он фыркнул и покачал головой.

– Да, ясно, Лэндон.

– Я серьезно, папа. Это то, что мне действительно нравится, и в Калифорнийском университете довольно хороший театральный факультет, и…

Он прервал меня.

– Я запрещаю.

– Что?

– Я сказал, что запрещаю тебе об этом думать. Я не собираюсь платить за идиотские курсы только для того, чтобы ты впустую потратил свое время и мои деньги. Категорически нет. Ты будешь учиться на юридическом факультете, как мы и решили.

– Мы ничего не решали. Так решил ты. Папа, я…

Он меня не слушал. Никогда. Мои слова улетали в пустоту.

По крайней мере, мама бы меня выслушала. Она всегда меня слушала.

Отец взглянул на часы.

– У меня нет на это времени. Мне нужно вернуться в Чикаго и попытаться наверстать упущенное, а это значит, что мне, вероятно, придется работать еще и в субботу. И, кстати, имей в виду, что в следующие выходные я тоже буду занят.

– В следующие выходные? – я насторожился. – Но у меня будет день рождения. Я думал, ты будешь дома, раз мама уехала.

– Я тоже так думал, пока ты не начал размахивать кулаками, как чертов дикарь. Ты пытаешься убедить меня в том, что серьезно относишься к этому театральному дерьму, но в то же время ты настолько незрелый, что решаешь свои ссоры кулаками. Единственный вид актерского мастерства, который тебе нужен, – умение вести себя в соответствии со своим возрастом. Ты уже не ребенок. Перестань вести себя как малолетка. Мы обсудим это позже.

Мы это не обсудим. Эту ссору заметут под ковер – так же, как все остальные ссоры. Папа вернется к своей работе, а я вернусь к своим мыслям, и мы сами будем решать свои проблемы.

Я скучал по маме.

Он ушел, а я стоял там, как полный дурак, зная, что в мой день рождения его не будет рядом. Я нуждался в нем. Я нуждался в нем больше, чем когда-либо, но он не собирался быть рядом со мной.

Прекрасно.

После того как папа ушел, я направился к выходу. В моих мыслях была такая неразбериха, что я не мог просто сидеть на истории и думать о каких-то мертвых чуваках.

– Куда ты идешь? – раздался голос у меня за спиной.

Я повернулся и увидел Шей – ее взгляд был таким же испуганным, как во время сегодняшней драки.

– Не знаю. Куда угодно – главное, подальше отсюда, – выдавил я.

Мне не хотелось говорить. Мне не хотелось находиться рядом с людьми – особенно рядом с Шей. Я не хотел, чтобы она видела меня таким. Господь не даст мне соврать – она достаточно на это насмотрелась.

– Хорошо, – ответила она, направляясь ко мне и толкая дверь.

Я поднял бровь.

– Что ты делаешь?

– Ухожу вместе с тобой.

Она сказала это так обыденно, как будто в ее поступке не было ничего странного. Раз я ухожу, она, конечно, тоже должна идти. Очевидно, не так ли?

– Нет, не уходишь. Ты не из тех, кто прогуливает школу.

– Значит, с этой минуты все изменится. Давай же – мы можем пойти ко мне. Сейчас никого нет дома, и я смогу помочь тебе привести себя в порядок.

– Послушай, Шей, я не хочу драматизировать, но…

– И не надо.

– Не надо что?

– Драматизировать. Просто позволь мне это сделать, Лэндон. Уверена, что ты собирался пойти в свой пустой дом, сидеть там в одиночестве и грустить – и, конечно, ты можешь сделать это в любое другое время, но сейчас ты не должен быть один. Пойдем.

Она направилась к моей машине, не оставив мне выбора.