Ленин. Человек, который изменил всё

А потом, как замечал Данилкин, Ленин «куда-то запропастился – и про него ходили самые дикие слухи: что он умер, что убит савинковцами, что арестован, что у него выросли рога, что на одном из выступлений его стащили прямо со сцены, где он понес околесицу, и увезли в сумасшедший дом, что время от времени он достает из особого шкафчика прозрачный сосуд с заспиртованной головой Николая II – полюбоваться на плоды своей деятельности, что он поехал на Генуэзскую конференцию не то под видом инженера Владимирова, не то в пломбированном – видимо, привычное для него дело – контейнере»²³⁹⁰.

В действительности перед Новым 1922 годом ПБ официально отправило Ленина в шестинедельный отпуск с 1 января «с запрещением приезжать в Москву для работы без разрешения Секретариата ЦК» и ограничило время телефонных контактов «по наиболее важным вопросам» одним часом в день. Мария Ильинична замечала, что брат был «мрачный, утомленный… так плохо чувствовал себя, что было страшно за него»²³⁹¹. Она же подтверждала: «Уже в то время Ленин пришел к мысли, что у него будет паралич», и «говорил об этом со Сталиным, прося в этом случае дать ему яда, так как существование его будет тогда бесцельно. Сталин обещал ВИ исполнить его просьбу, если это будет нужно, отнесшись, кажется, довольно скептически к тому, что это может когда-либо произойти и, удивившись, откуда у ВИ могут быть такие мысли»²³⁹².

С этого времени начинается резкое снижение политической активности Ленина. Это может быть измерено его участием или неучастием в заседаниях Совнаркома. В 1920 году он присутствовал на каждом из 69 заседаний, в 1921-м – на 49 из 51, а в 1922 году на 7 из 83²³⁹³.

Почему-то принято считать, что последующие три месяца Ленин руководил из Горок – с помощью записок и телефонных звонков. «Т. Молотов, – писал он. – Если я буду Вам нужен, прошу, не стесняясь, вызвать. Есть телефон (знают и телефонистки коммутатора III этажа и Фотиева); можно послать бумаги через Фотиеву. Могу вполне и приехать: я езжу охотно, это менее часа»²³⁹⁴.

На самом деле он скрывался в деревне Костино, что на окраине подмосковных Подлипок, ныне Королева. В Горках же Ленин пробыл только первую неделю отпуска – с 6 по 13 января 1922 года. Причины отъезда оттуда в версии Данилкина: «Но там уже был второй офис, и он не мог избавиться от сугубо чиновничьей работы; видимо что-то там пошло не так и насторожило службу безопасности… Ровно поэтому же одновременно начинает распространяться информация, будто Ленин планирует уехать на отдых в Грузию, а наученная телефонистка, когда на телефонный узел большевиков поступал звонок из Москвы, отвечала на голубом глазу: “Горки слушают”»²³⁹⁵.

Путешествие в Костино чекисты организовали инкогнито и на дрезине. И оно Ленину, очевидно, не пришлось по душе. Он жаловался Уншлихту и Фомину: «Первый раз я ехал по железным дорогам не в качестве “сановника”, поднимающего на ноги все и вся десятками специальных телеграмм, а в качестве неизвестного, едущего при ВЧК, и впечатление мое – безнадежно угнетающее. Если таковы порядки особого маленького колесика в механизме, состоящего под особым надзором самого ВЧК, то могу себе представить, что же делается вообще в НКПС!»²³⁹⁶

В Костино он приехал 17 января и прожил там несколько недель – «по сути в подполье, на конспиративной квартире, скрываясь от внешних и внутренних врагов, а возможно, и от самого себя». Там была небольшая усадьба с липово-дубовым парком, которая когда-то принадлежала Долгоруковым, а с начала ХХ века – семье шоколадного фабриканта Крафта. Теперь же там располагалось нечто вроде подсобного хозяйства ВЧК.

Ленин в очередной раз перешел на подпольное положение. Cвидетельства об этом фрагменте жизни нашего героя оставил истопник Федор Михайлович Ефремов. Ленина определили в небольшом деревянном доме, где ему были отведены две комнаты. «В одной из них, передней, заставленной легкой плетеной мебелью, устроили кабинет, в другой помещалась спальня». Ленин рано вставал, после завтрака гулял. «Особенно он любил ходить к столетним дубам, которые росли метрах в 70 от домика, в котором он жил. В том году были большие снегопады… Он сам брал лопату, и надо было видеть, с каким удовольствием ВИ работал, прокладывая дорожки во все стороны. В такие минуты он был особенно оживлен и весел… Ленин работал очень много. Ежедневно к нему из Москвы доставляли толстую пачку газет, корреспонденций и разных бумаг»²³⁹⁷.

Ему ощутимо проще общаться с людьми письменно, не входя в прямой контакт: даже жена и сестра приезжали к нему только на вечер субботы и воскресенье: меньше поводов для депрессии, меньше раздражителей. Настроение у Ленина в Костино было не из лучших. Из письма Горькому: «Все у нас потонули в паршивом бюрократическом болоте “ведомств”… Ведомства – говно; декреты – говно. Искать людей. Проверять в работу – в этом все». Писал это творец ведомств и конечная инстанция по выпуску декретов.