Ленин и Троцкий. Путь к власти

Вопреки впечатлению, созданному буржуазными историками, отношение Ленина к своим политическим противникам, таким как Струве, было вполне благородным и лояльным. Такого рода практические соглашения обе стороны заключали, прекрасно отдавая себе отчёт в своих поступках. Как мы уже видели, Ленин попал под жёсткую критику со стороны Плеханова, который считал, что Владимир Ильич сделал слишком много уступок Петру Бернгардовичу. Но таков уж был характер Ленина. Полностью непримиримый во всём, что касалось политических принципов, он был всегда чрезвычайно гибким в решении организационных вопросов и деловых отношениях с людьми. Ленин умел ценить талантливых людей. Он отвлекался от их недостатков и, проявляя завидное терпение, стремился использовать их положительные качества во благо революционного движения. Но была и другая сторона медали. Как только Ленин осознавал, что перед ним ярый противник марксизма, он делал необходимые выводы и начинал против этого человека беспощадную политическую борьбу. В этом Ленин резко контрастировал с членами группы «Освобождение труда».

Члены плехановской группы, особенно Засулич и Аксельрод, не осмеливались сжечь все мосты, которые связывали их с полулиберальными сочувствующими интеллигентами вроде Петра Струве. Они не сделали это и после 1902 года, когда переход Струве в лагерь буржуазного либерализма был очевиден всем. Но именно Плеханов потребовал от Ленина публично атаковать Струве в тексте заявления редакции «Искры». Поведение Плеханова всегда отличалось от поведения Ленина. Вера Засулич, по её собственному рассказу, однажды сказала Владимиру Ильичу: «Жорж (Плеханов) – борзая: потреплет, потреплет и бросит, а вы – бульдог: у вас мёртвая хватка»^[151].

Ещё в 1895 году Аксельрод упрекал Ленина за неистовые нападки на Струве в работе «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве»^[152]:

«У вас, – говорил Павел Борисович, – заметна тенденция, прямо противоположная тенденция, той статьи, которую я писал для этого же самого сборника. Вы отождествляете наши отношения к либералам с отношениями социалистов к либералам на Западе. А я как раз готовил для сборника статью под заглавием “Запросы русской жизни”, в которой хотел показать, что в данный исторический момент ближайшие интересы пролетариата в России совпадают с основными интересами других прогрессивных элементов общества. <…>

Ульянов, улыбаясь, заметил в ответ:

– Знаете, Плеханов сделал по поводу моих статей совершенно такие же замечания. Он образно выразил свою мысль: “Вы, – говорит, – поворачиваетесь к либералам спиной, а мы – лицом”»^[153].

Непримиримое отношение Ленина к либералам с самого начала было яблоком раздора между старыми редакторами. Больше всего возмущалась Вера Ивановна Засулич:

«…Засулич особенным, ей в таких случаях свойственным робко-настойчивым голосом стала жаловаться, что мы слишком нападаем на либералов. Это было её самое больное место.

– Смотрите, как они стараются, – говорила она, глядя мимо Ленина, но имея в виду прежде всего именно его. – Струве требует, чтобы русские либералы не порывали с социализмом, ибо иначе им угрожает жалкая судьба немецкого либерализма, а брали бы пример с французских радикал-социалистов.

– Тем больше их надо бить, – сказал Ленин, весело улыбаясь и как бы дразня Веру Ивановну.

– Вот так-так, – воскликнула она с полным отчаянием, – они идут нам навстречу, а мы их бить!»^[154]

Огромный успех «Искры» определялся тем, что она удовлетворяла многие потребности рабочих. Это была ни много ни мало образцовая газета для пролетариата. На её страницах доступно и без тени высокомерия разбирались идеи «экономистов» и их союзников и давались соответствующие теоретические ответы, понятные любому грамотному рабочему. После долгих лет идеологической неразберихи социалистически настроенные рабочие наконец получили то, что хотели. Реакция рабочих на появление «Искры» сродни реакции Аристотеля на появление Анаксагора, которого первый назвал единственным трезвым человеком среди пустословов. А название газеты отсылало к стихотворению одного из декабристов, который, находясь в сибирской ссылке, адресовал поэту А. С. Пушкину следующие строки: «Из искры возгорится пламя». Не прошло и столетия, как эти строки стали явью.