Ленин в 1917 году

Ленин был нацелен сразу после взятия власти начать широкое мирное созидание. Весной 1918 года в новой России Ленина, ставшей фактом, десятки миллионов рублей выделялись на развитие Сибири и Дальнего Востока, на обводнение Голодной степи… Все эти планы тогда сорвала Гражданская война, а точнее — иностранная интервенция, начатая мятежом белочехов, без которого не разгорелась бы и Гражданская война.

У советского поэта Михаила Светлова — автора знаменитой в советское время «Гренады» — есть менее известное, чем «Гренада», но не менее, если не более сильное стихотворение «Ночь стоит у взорванного моста…»

Ночь стоит у взорванного моста,
Конница запуталась во мгле…
Парень, презирающий удобства,
Умирает на сырой земле.

Тёплая полтавская погода
Остывает на его губах,
Звёзды восемнадцатого года
Потухают в молодых глазах.

Он ещё вздохнёт, застонет еле,
Повернётся на бок и умрёт,
И к нему в простреленной шинели
Тихая пехота подойдёт…

Юношу стального поколенья
Похоронят посреди дорог,
Чтоб в Москве ещё живущий Ленин
На него рассчитывать не мог…

Если бы 1918, 1919 и 1920 годы были — как надеялся Ленин — мирными, Россия уже за эти годы, да с молодыми ребятами, пошедшими за Лениным, в немалой мере восстановила бы экономику, наметила бы новые рубежи… А вместо этого ребятам приходилось стрелять, взрывать, воевать, умирать…

Вот зачем «белая» и «золотая» сволочь всех стран объединилась с «белой» и «золотой» сволочью России! Они объединились затем, чтобы живущий в Москве Ленин не мог рассчитывать на молодой порыв к новой жизни всего лучшего и чистого, что было тогда в России… Они объединились для того, чтобы задавить этот порыв… Тогда у них не вышло, но какой дорогой ценой был обеспечен успех ленинской Советской власти.

К сожалению — и это урок и для нас, живущих через 100 лет после событий 1917 года, не только «временные» правители России и соглашатели из Советов образца весны 1917 года не пошли на обещанные ими же социальные реформы. Трудовая Россия тоже не прислушалась к Ленину и не рискнула дружно, единодушно требовать коренных реформ уже весной 1917 года. Чем и обеспечила себе целый «букет» будущих бед, лишь сполна испытав которые народная Россия пришла к победе.

Под рукой Ленина.

ДА, ВЕСНОЙ 1917 года только Ленин и большевики видели верный путь выхода из углубляющегося кризиса, но не они тогда были властителями дум. И вот тому впечатляющий пример…

Крупный русский экономист Николай Кондратьев, автор ценимой Лениным книги «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции», 17 мая 1917 года опубликовал в правоэсеровской газете «Воля народа» статью, основой которой стала его же речь на Всероссийском Совете крестьянских депутатов — тогда крестьянские Советы действовали отдельно от Советов рабочих и солдатских депутатов. Излагая содержание резолюций от областей, от фракций, партий и отдельных лиц, Кондратьев говорил (писал):

«Все резолюции признают, что при современных условиях производства и передвижения товаров и вообще продуктов не может быть и речи о свободной конкуренции как главной регулирующей силе. Свободная игра частных интересов, свободная конкуренция не сможет обеспечить страну и армию. Она лишь даст почву спекулятивной игре, неравномерности в распределении благ и общему недовольству. Вот почему необходимо государственное регулирование народно-хозяйственной жизни…»

(Кондратьев Н. Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции. Изд. 2-е, М, Наука, 1991 г., с. 455 и с. 456–457.)

Кондратьев анализировал различные резолюции… Так, относительно предложений (отнюдь не большевиками) введения твёрдых цен и государственной монополии на керосин, ткани, кожи, железо и т. д. он резонно заявлял, что этого недостаточно.

Вносились резолюции, призывавшие к расширению сельскохозяйственного производства, к улучшению дела транспорта, углублению рек, но это были в тех условиях не более чем благие пожелания, как и предложение представителя Тамбовской губернии о переходе частных железных дорог в руки государства… Реализовать такое предложение «временные» могли, но не желали.

И только большевики опять-таки были готовы это сделать.

Ряд резолюций крестьянских депутатов (отнюдь не из слабой в крестьянском Совете фракции большевиков) призывал к установлению всеобщей трудовой повинности — не больше и не меньше! Кондратьев эти резолюции лишь отметил, не комментируя.