Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942

Не имея точных данных о том, сколько и какой военной техники было произведено именно в декабре 1941 г. в Ленинграде (исследователи располагают сведениями о выпуске оборонной продукции за второе полугодие 1941 г. в целом), тем не менее можно определенно утверждать, что и в декабре 1941 г. военная техника, выпускаемая ленинградскими предприятиями, предназначалась не только и не столько Ленинградскому фронту. Как уже отмечалось, по специальному распоряжению ГКО 50 % изготавливаемого вооружения в Ленинграде должно было быть отправлено центру, и Москва бдительно следила, чтобы это распоряжение неукоснительно соблюдалось. 9 декабря 1941 г. А. А. Кузнецов, отвечая на упреки Г. М. Маленкова, требовавшего отправлять полковые пушки и минометы «скорее и больше», заверял: «Все пушки, 120-мм и 82-мм минометы мы ни в одну из наших дивизий не даем, а все вам отгружаем… Мы подбираем все остатки угля и торфа, вынуждены были законсервировать работу почти всей текстильной промышленности и целого ряда предприятий – только для того, чтобы обеспечить производство пушек и минометов»[504]. А. А. Кузнецов обещал «отгрузить» Москве до 20 декабря примерно 100 пушек и 120–150 минометов[505]. Эти пушки и минометы, изготовленные ленинградскими рабочими в нечеловеческих условиях, переправляли в разобранном виде самолетами на станцию Хвойная, где их собирала бригада рабочих Кировского завода для дальнейшей транспортировки по Ладоге. По мнению американского историка Р. Бидлака, военную продукцию, которая отправлялась Москве, следовало бы направить на Ленинградский фронт, чтобы этим подкреплением скорее прорвать кольца блокады. «Освобождение города в конце 1941 г. или в начале 1942 г., – пишет он, – спасло бы жизни сотням тысяч ленинградцев и способствовало бы возрождению города как одного из основных производителей военного снаряжения в стране»[506]. Правда, здесь же американский историк делает оговорку, что «такая стратегия, разумеется, была рискованной»[507].

30 декабря 1941 г. Военный Совет Ленинградского фронта принял важное в оборонном и морально-политическом плане постановление о производстве основных видов артиллерийского, стрелкового и инженерного вооружения и боеприпасов на первый квартал 1942 г. в Ленинграде[508]. Этим постановлением ленинградской промышленности планировалось произвести в первом квартале 1942 г. 60 танков КВ-1, 1150 полковых пушек, 9 тыс. минометов разных калибров, 1500 пулеметов «Максим», 29 тыс. автоматов ППД, 225 гранатометов, 35 установок М-8а, 2 млн 396 тыс. снарядов разных калибров, 125 тыс. снарядов М-8, 2 млн 100 тыс. мин разных калибров, почти 4 млн взрывателей и другие боеприпасы и инженерное вооружение[509]. Последним пунктом этого постановления, подписанного командующим войсками Ленинградского фронта М. С. Хозиным и членом Военного Совета фронта А. А. Ждановым, Ленинградскому горкому ВКП(б) поручалось «распределить по заводам изготовление вооружения, боеприпасов, инженерного снаряжения и средств, установленного на первый квартал 1942 года»[510]. Забегая вперед, следует признать, что план оказался завышенным и не учитывал возможности резкого ухудшения ситуации, которое произошло в январе-феврале 1942 г., когда большая часть оборонных предприятий из-за высокой смертности среди рабочих и прекращения подачи электроэнергии остановилась.