Леннарт Фартовый

С одной стороны, тогда ее будет вполне достаточно. А с другой, она не позволит Головешке творить безумные вещи, что вкупе с его жадностью порой становится проблемой для нас всех.

– Убавлять не нужно, – покрутил головой Тед. – Желательно еще и прибавить. По возможности раза в три-четыре.

– Головешка, да куда тебе столько! – ужаснулась Рейчел. – Пойми, как и любое другое, переизбыток храбрости – это не просто плохо, а очень и очень плохо.

– Ладно, пусть будет в два с половиной, – пошел на уступки он. – Но не меньше!

Рейчел снова открыла рот, но я остановил ее взглядом:

– Хорошо, Теодор, пусть будет ровно в два с половиной раза.

Рейчел поняла меня сразу: стал бы я жениться на какой-нибудь дурочке, причем целых пять раз? Головешка может заказывать сколько угодно – и в десять раз больше, и в тысячу. Но все находится в ее руках, и потому достаточно вовремя снять перстень.

– Мое любимое! – печально вздыхала Рейчел, выковыривая из колье камешки. – Сколько у меня с ним приятных воспоминаний связано, и не перечесть!

– Кстати, а можно сделать перстень, чтобы пить и не пьянеть? – вместо слов соболезнования спросил Головешка. – Неплохое умение, тут даже Лео спорить со мной не станет.

– Головешка, на тебя колье не напасешься! Это последнее, и ты тогда уж выбирай поскорее, что тебе больше нужно – храбрость или не пьянеть. Только вот что я тебе скажу, перед тем как сделаешь выбор. То, что ты пьянеешь, – это даже хорошо.

– Ну и что в том хорошего? – не согласился с ней Тед. – Бывало, напьешься, а затем поутру и вспомнить стыдно. Или деньги все просадишь. Или скажешь что-то не так, а потом зубы шатаются. Нет в этом ничего хорошего, – заключил он.

– Есть! – Рейчел была неумолима. – Слишком большая доза алкоголя для организма смертельна. А так ты опьянел, заснул и не получил ее. Пусть уж лучше по утрам зубы у тебя шатаются, чем вообще в землю закопают. Ну что, выбрал?

– Да. Быть храбрым, как Лео, и никогда не пьянеть.

– Тоже как Лео? – не удержалась Рейчел от того, чтобы меня не уколоть.

– Еще больше. Только чтобы во мне никакие берсеркеры не просыпались – к чему они мне?

– Нет. Либо одно, либо другое.

– Быть храбрым. – Теодор вздохнул. – Потом камней достану, и тогда уже сделаем, чтобы еще и не пьянеть. Перстни у тебя еще есть?

– Единственный. Так что когда камешков на него насобираешь, хорошенько подумай, какой узор на нем сделать.

– А чего тут думать, когда давно уже все продумано? Долго еще?

– Уже заканчиваю. Так, аметист, бриллиант, топаз, изумруд… – сосредоточенно бормотала Рейчел, расставляя камни по своим местам, и те действительно как будто прилипали.

Причем намертво, сам пытался их отодрать, но не получилось.

– Ну вот, как будто бы и все, – на всякий случай сверяя узор на перстне с книгой Ависьена, сказала Рейчел. – Только вот еще что. Лео, сейчас я надену его на палец Головешке, а ты начинай отсчет.

– До скольких считать?

Не сказать, чтобы мой голос лучился довольством: время обеденное, и очень хочется есть. К тому же ни разу еще не пробовал местное пиво, а его даже лютый враг Андерса Бернард расхваливает.

– До миллиона.

– До миллиона?!

– Чтобы наверняка смелость у Головешки была в два с половиной раза больше от прежней.

И Рейчел многозначительно посмотрела на меня, чтобы я понял суть ее игры. Теодор грамоте не обучен, считает ненамного лучше, чем пишет. Но эта цифра наверняка должна быть ему известна своей величиной. Недаром же он спит и видит себя миллионером. Тут даже самому тупому станет понятно, что миллион – это очень и очень много.

– Только вот что, Головешка, когда я надену перстень, руку держи на столе.

– Договорились, – легко согласился тот.

Дальше произошло то, чего мы с Рейчел не ожидали. Тед выхватил перстень из ее рук, отскочил в сторону, надел его на палец и, распахнув окно, выпрыгнул с третьего этажа. То ли перстень подействовал мгновенно, то ли после прыжка с крепостной стены высота показалась ему ничтожной, но Теодор даже не раздумывал. И уже откуда-то снизу донесся его голос:

– Вот теперь точно будет наверняка!

После чего и раздался быстрый топот удирающего со всех ног Головешки.

– Лео! – Рейчел смотрела на меня с отчаянием.

– Что – Лео? – Не слишком-то мне и хотелось бросаться за ним в погоню. Особенно после донесшегося до моих ушей характерного стука, который издает сушеная рыба, когда ее бьют об край стола. – Он сам свою судьбу предопределил. Надеюсь, завтра к вечеру у него хватит ума перстень снять. Пошли, дорогая, обедать.

– А если он его другой стороной надел?!

– И что?

– То, что обратная сторона многократно усиливает влечение мужчин к женщинам, вот что! Представляешь, чем это грозит?!

Серьезнейший довод: сексуальный маньяк Головешка не устраивал никого.