Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны

Стенограммы и протоколы показывают Пономаренко и Брежнева единой командой, в которой оба с большой энергией начинали реформы и инициировали развитие событий в нужном направлении. При перестройке работы оба, вполне в духе нового времени, подчеркивали «коллегиальность» и «ведущий коллектив»832. Однако тон Пономаренко отличался: «Мы будем оказывать помощь, поддержку, внимательно относиться к кадрам, а за неисполнение решений будем бить смертельным боем. И вам советую сделать по линии советских органов. Самим вам нужно быть жестоким к лицам, которые не выполняют решения партии, задачи партии»833. О том, что Пономаренко был партийным руководителем «с твердой рукой», высказался и В. А. Ливенцов, который стал заведующим вновь созданным Отделом совхозов ЦК: «[Пономаренко] отличался командным стилем, руководил партизанским движением в Белоруссии во время войны, что я испытал на себе с первых дней работы под его началом в должности зав. отделом совхозов»834. Пономаренко неоднократно отчитывал Ливенцова, потому что чувствовал себя перегруженным и искал виновника в ситуации, казавшейся безвыходной835.

Разница с Брежневым было заметной: «Он был чрезвычайно энергичным, простым и внимательным в общении. В отличие от многих не позволял себе крепких словечек и повышенного тона»836. Шафик Чокин, тогда академик АН Казахстана, вспоминал: «Брежнев походил на растиражированный тип парторга из кинофильмов тех лет. Смотрит, слушает, курит одну за другой папиросу и в финале картины – бац! восстанавливает справедливость»837. К этой оценке присоединился и министр автомобильного транспорта и шоссейных дорог Казахстана Леонид Георгиевич Жуков: «Очень близким и доступным для нас, министров, был Л. И. Брежнев… К нему мы шли с большим желанием. Он располагал людей к себе своей общительностью, неиссякаемой энергией, терпеливо выслушает, расспросит, умело снимет у собеседника волнение и скованность, выскажет советы, пожелания, и руководитель уходил от него вдохновленным»838. Млечин также цитирует слова секретаря Уральского обкома839 М. А. Жихарева: «В те годы это был в высшей степени культурный человек. Даже в неофициальной обстановке не выносил грубости и невежества. И с юмором у него было все в порядке, любил рассказывать анекдоты. Всегда одетый с иголочки»840.

Обращает на себя внимание, что стиль руководства, который Брежнев практиковал уже при Сталине, теперь, при Хрущеве, получил название. Он соответствовал новому времени, Хрущев сделал «коллективное руководство», «коллегиальность» и «внутрипартийную демократию» лозунгами, посредством которых он провозгласил окончание эпохи Сталина и его эпигонов. Он добивался большего участия в обсуждении решений и коллегиальности и не в последнюю очередь попытался контролировать своих противников во главе с Маленковым. Следовательно, практика правления Брежнева получила при Хрущеве название, заслуженное признание и широкомасштабное распространение: «По всем важным вопросам Брежнев обычно советовался с членами бюро ЦК. Вообще, он в своей практике руководства опирался на коллективное мнение, умел в пестроте суждений найти верное решение»841, – вспоминал завотделом совхозов ЦК Ливенцов. Подтверждает это и Динмухамед Кунаев, который с 1955 г. был при Брежневе председателем Совета Министров Казахстана: «У него был ровный, спокойный характер, он по-доброму относился к товарищам… При этом я хочу особо выделить, что в критике за допущенные ошибки никогда не допускалось унижение достоинства людей»842.

«Живая связь с массами»

Можно почти утверждать, что в Казахстане Брежнев оказался в своей стихии: он был экспертом по сельскому хозяйству, находился в центре внимания Хрущева и многих министров в Москве, мог снова заботиться об интересах целой республики. Хрущев пропагандировал его стиль работы как панацею против пережитков сталинизма. Рой Медведев, порицавший Брежнева за «леность» в последние годы, пишет, что нигде он не работал так много, как в Казахстане843. Как и в Молдавии, он был постоянно в разъездах, к тому же республика была так велика, а дороги так плохи, что он преодолевал эти большие расстояния на самолете844. Так как на селе почти еще не было столовых, он вместе с директорами совхозов и сельскохозяйственными рабочими ел на полевых кухнях, где кормили трактористов и других рабочих845. Когда он ездил на легковой машине, автомобиль часто служил ему гостиницей846. Брежнев подружился со своим пилотом Николаем Моисеевым, с которым провел в воздухе более 100 часов847. Вскоре он уже лично знал каждого секретаря райкома или директора совхоза848. Того же Брежнев требовал от своих товарищей в ЦК, министерствах и отделах: они должны были отправляться на село и там помогать людям.