Леонид Ильич Брежнев. Генсек великой державы времен счастливого застоя

Через три месяца после ареста Синявского и Даниэля в декабре 1965 года студенты нескольких вузов Москвы устроили демонстрацию протеста, с требованием их освобождения. Демонстранты были разогнаны милицией. В течение всего времени пребывания Леонида Ильича у власти велась борьба с диссидентами. Ю. Чурбанов писал: «Их увольняли с работы, лишали московской прописки или советского гражданства, высылали за границу, отправляли в исправительные лагеря или в психиатрические больницы».

За критику Советского строя пострадал академик Андрей Дмитриевич Сахаров. Он выразил протест против жестокой цензуры. Пресса писала, что «он склонен к западным приоритетам». Был выслан в город Горький (Нижний Новгород), который был «закрытым». Один из диссидентов – Вл. Буковский за антисоветскую пропаганду был арестован в 1963 году. Следователи заподозрили психическое расстройство и направили на судебно-психиатрическую экспертизу. Специалисты диагностировали «вялотекущую шизофрению» и направили на лечение в больницу для душевнобольных.

5 декабря 1969 года студентка Института иностранных языков имени Мориса Тореза Валерия Новодворская во время торжеств во Дворце съездов, посвященных Дню Конституции, стала разбрасывать листовки с антисоветскими лозунгами. Была задержана милицией. Находилась в Лефортовской тюрьме. Следствие заподозрило душевное расстройство, и ее направили в Институт им. Сербского на судебно-психиатрическую экспертизу. Была признана душевнобольной, невменяемой.

В то время по поводу появления в Москве большого количества листовок с разными призывами был распространен анекдот: «На Красной площади милиционер задержал мужчину, который разбрасывал листовки. Они оказались чистыми листами бумаги.

– А почему в листовке ничего не написано? – удивился страж порядка.

– А зачем писать? Народу и так все ясно, – был резонный ответ задержанного».

Возле Дома литераторов, в котором проходило заседание писателей, задержали мужчину, который предлагал написать компромат на советские порядки, обещал Нобелевскую премию. Признан был невменяемым. Полузапрещенными в то время были стихи поэта и эстрадного певца Булата Шалвовича Окуджавы, а также сочинения Александра Аркадьевича Галича (настоящая фамилия – Гинзбург).

К диссидентам примыкали некоторые другие, известные в стране люди: внебрачный сын Сергея Есенина – А. Есенин-Вольпин, П. Григоренко, П. Якир. Несогласным с политическим курсом советского правительства был капитан 3 ранга на корабле «Сторожевой» В. Саблин. Он сагитировал команду отвести корабль в нейтральные воды и написал воззвание к народу под названием: «Отечество в опасности». Бунт на корабле был подавлен, Саблин расстрелян.

Некоторые инакомыслящие уезжали за границу сами, не дожидаясь высылки. Эмигрант Владимир Сергеевич Печерин покинул Россию, будучи совсем молодым. В преклонном возрасте затосковал по родине, но вернуться не смог, и это стало его душевной болью. Он писал: «Я потерял все – друзей, родных, Россию, работу, но сохранил достоинство и независимость». Но они не помогли ему снова обрести Родину.

В середине 60-х годов в Москве прошел слух, что на рынках орудует мафия. Вскоре я убедилась в этом, посетив Тишинский рынок. Я подошла к продавцам мяса, это были муж с женой, прибывшие из Липецкой области. У них говядина была почти без жира, что меня устраивало. Но цена оказалась не по карману.

– Что ж вы так дорого цените ваш товар, ведь в магазине дешевле.

– В магазине и качество хуже, – сказала женщина, оглядываясь почему-то с опаской по сторонам. Потом наклонилась к моему уху и зашептала:

– Тут действует мафия. Мы пустили по дешевке, чтобы распродать за один день, а к нам подбежали кавказцы, пригрозили расправой и поставили свой ценник. Теперь мы стоим уже три дня, и никак не можем продать, за эту цену никто не берет.

– Обратитесь в милицию, – посоветовала я.

– С ними и милиция не может справиться, они боятся только донских казаков, как увидят их отряд, тут же разбегаются. Но при нас казаки сюда ни разу не приезжали.

Покупать мясо втридорога я не стала и вернулась домой ни с чем.

Мои домашние меня обрадовали: кто-то им сказал, что теперь разрешено покупать в сельской местности недвижимость под дачу. Мы давно хотели обзавестись небольшим участком, но землю в Московской области не продавали, ее могла купить только номенклатура. На вопрос: «Мы не ослышались, теперь нам можно действительно приобрести землю?» – был ответ:

– Можете не сомневаться. Министр культуры Фурцева купила уже три участка, и вся партийная номенклатура обзавелась дачами. И сам Леонид Ильич имеет то ли три, то ли десять дач.

Ободренные, мы сразу же поехали искать дешевую (на дорогую денег не было) усадьбу. Нашли такую довольно быстро в одной деревне – полуразвалившуюся избенку с небольшим земельным участком – и поехали в район оформлять. Но нас встретил «холодный душ».

– Вам нужно сначала выехать из вашей квартиры, передать ее государству, а потом покупать жилище в деревне.