Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

— Ты не умрешь, потому что ты сильный. Я знаю. Нам бы только пережить эту ночь, и все будет хорошо, — Исин слышал, как дрожит от слез голос женщины, и чувствовал ее стойкость, преодолевающую собственное бессилие, — так что потерпи еще немножко. Еще совсем чуть-чуть. И все будет хорошо…

Можно ли так бесцеремонно лезть в чье-то прошлое? Исин не знал. Стоит ли ему уйти? Может быть, ему просто не следует быть здесь? Есть вещи в наших головах, в нашем прошлом, о котором другим знать не стоит. Важен не столько путь, сколько то, каким он тебя сделал. Исин знал, он видел каким был Чондэ. Ничего другого ему не было нужно.

— Ты вырастешь и станешь замечательным человеком, Чондэ.

— Да, Чондэ, — тихо прошептал Исин, слабо улыбаясь, — ты станешь замечательным человеком.

— У тебя будет блистательное будущее. Я обещаю тебе, ты станешь самым счастливым человеком. Несмотря ни на что, ты будешь счастлив. Мама любит тебя, Чондэ, так что не плачь.

Исин тихо всхлипнул. Он знал, что Чондэ станет замечательным человеком, что его ждет блистательное будущее, ему откроется то, о чем многие люди могут только мечтать, он определенно будет счастлив. Все это Исин знал, и ему очень хотелось поделиться этим знанием с женщиной, чтобы она знала — все, что она говорит, это не просто слова. Все будет именно так.

Грустно, что она не знала об этом сейчас, потому что Чжан понимал — она сама не верит своим словам. Она не верит в то, что ее ребенок сможет пережить эту ночь. Тот ли это день, когда Чондэ умер и стал Оле-Лукойе или ему все же удалось справиться. Он ведь сильный. Всегда таким был.

Исин сидел в темноте коридора, размышляя об этом, и слышал, как слабый женский голос напевает колыбельную. Она была мелодичной, очень нежной и отчего-то очень грустной. Исин никогда не слышал этой песни, однако откуда-то он знал слова, и тихо подпевал, одними губами. Он долго старался вспомнить, где мог слышать ее, а потом вдруг понял, что никогда не слышал, он… видел? Это песня… она о них. Боль наполняла молодого человека.

Совпадение или же им судьбой уготовано было встретиться? Может быть, так просто должно было случиться. Может быть, Исину просто чудится, потому что от этой песни в груди разливалась холодная морская вода, ее было слишком много, и она вытекала через глаза.

А потом Исин вдруг не выдержал. Он подскочил на ноги и задумчиво замер. Он так и не успел решить, зачем он это сделал. Хотел ли он войти в комнату или был полон решимости уйти отсюда. Он не знал. Или забыл.

Ребенок больше не плакал, и песня подошла к концу. Голос женщины звучал все тише и тише, пока совсем не пропал. И вдруг все пространство сжалось, начало трескаться и сворачиваться, растворяясь в белом тумане. Таком же, через который пролетел Исин, пока падал сюда. И на мгновение показалось, что путешествие закончилось. Он увидел то, что должен был увидеть, и теперь он вернется назад. Одного он только не мог понять, почему Чондэ сказал, что это разочарует Исина. Разве это может разочаровать в человеке? Это было очень грустно, но никак не разочаровывающе.

Исин уже приготовился к тому, что вернется в Зал Суда, однако вместо этого он снова оказался в комнате, только на этот раз освещенной. Туман медленно рассеиваясь, отступал от середины комнаты к самым краям, облизывая стены, и исчезал в углах, подобно прячущемуся пауку.

Молодой человек не успел оглядеться или понять, где он оказался, как прямо перед ним, вскрикнув, на пол упала женщина, прикрывая обеими руками щеку. Чжан испуганно отскочил назад, поворачивая голову, чтобы понять, почему женщина так внезапно рухнула прямо у его ног. Причиной, несомненно, оказался мужчина. Тот самый, Исин узнал его, хоть и видел всего один раз, при тусклом свете одинокой свечи. Исину было достаточно и этого.

Мужчина явно был в приступе гнева. У него были абсолютно дикие глаза. Он сжимал руки в кулак, направляясь в сторону женщины. Исин растерянно начал оглядываться. Он, пусть и с опозданием, стал понимать, что происходит. И это ему ой как не нравилось. Осознав, что нет под рукой ничего, чем бы он мог воспользоваться, молодой человек, нерешительно переступив с ноги на ногу, кинулся на мужчину, желая не дать ему подойти к женщине, но неожиданно для себя, вместо того, чтобы оттолкнуть его, он пробежал насквозь. И пока он соображал, что же только что произошло, мужчина подошел к лежавшей на полу женщине, хватая ее за волосы.

— Ты должна быть благодарна, понимаешь? — злобно зашипел он сквозь зубы. — Да где ты была, если бы не я? Сдохла бы в какой-нибудь канаве! Ты и твое отродье. Вы должны быть благодарны мне, за то, что у вас есть!

Исин вздрогнул, услышав женский крик у себя за спиной, вскинул голову, отрывая взгляд от рук и замер. Прямо перед ним стоял ребенок, глядя сквозь щель приоткрытой двери на происходящее. Сколько ребенку было лет, определить Исин не мог, но точно знал, что ребенок еще достаточно маленький, чтоб в полной мере осознать, что именно происходит в комнате, и недостаточно для того, чтобы не запомнить этого.