Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Чондэ лишь тяжело вздохнул, опуская голову. Очень обреченно, как будто пытался смириться с фактом, что что-то не так, однако ничего он с этим сделать не может и нужно продолжать как-то жить.

Его память играла с ним злую шутку. Наверно, было это проблемой человеческого восприятия. Когда он был по ту сторону, за это отвечало его сверхсознание. Что-то такое, не поддающееся объяснению. Не мозг, как это принято у людей, а какой-то другой механизм. Если попытаться с чем-то сравнить, то это склад или библиотека. Воспоминания, заключенные в какой-то предмет вроде шара, куба, да во что угодно, были аккуратно разложены по своим полочкам. Можно было в любой момент просто подойти и посмотреть нужное. К примеру, у Минсока все ровно так и было, только совсем не метафорично. Он держал при себе только нужные, а остальные, касающиеся работы, вроде судебных процессов и прочей чепухи, держал в строго отведенном для этого помещении. Его к этому обязывала работа. Там же хранились воспоминания и его предшественников, чтобы в любой момент можно было ими воспользоваться. Своеобразный архив для воспоминаний.

Однако в человеческой своей форме у Чондэ просто не было возможности все хорошо структурировать. Мозг был не способен обрабатывать огромное количество информации, потому самостоятельно стирал какие-то моменты и поверх писал новые. Не было никакой градации, исключительный рандом. Всегда оказывалось сюрпризом, какими именно воспоминаниями мозг решил пожертвовать на этот раз. Так что старая привычка все записывать приобрела новый смысл. Чондэ был не в состоянии держать в голове все воспоминания, накопленные за почти 200 лет. Постепенно они начинали тускнеть, а потом совсем пропадать. В этот момент Чондэ обнаружил совершенно невероятную способность мозга восполнять утраченные воспоминания – он просто создавал их заново. Из обрывков информации, из чужих рассказов, фотографий – любых мелочей, которые были связанны с событием. Подключая воображение, он просто воссоздавал в голове картину событий, от чего создавалось впечатление, что это подлинные воспоминания. Давал иллюзию, будто это действительно происходило, и Чондэ был непосредственным участником. При чем это касалось не только существующих воспоминаний. Чужие истории тоже становились настолько реальными, что превращались в собственные. Это немного пугало, потому что в какой-то момент становилось сложно понять, свои это воспоминания или чьи-то еще.

Только в данной конкретной ситуации, Чондэ не имел ни малейшего понятия о том, каким образом у него появились ложные воспоминания о том случае. Информация о нем была не государственной тайной, но ее не разглашали. Просто старались оставить в прошлом.

Хотя, возможно, ему и не нужна была никакая информация. Он часто возвращался в мыслях к тем событиям, вертя их то так, то эдак. Может, особо яркие картины, что рисовало его воображение, настолько въелись ему в память, что стали выглядеть как подлинные воспоминания.

— Все это очень сложно, Минсок, знаешь, — Чондэ отступил на шаг назад, поворачивая голову в направлении дерева. Он смотрел на него будто загипнотизированный, будто его взгляд притягивало. Оно не было проклятым и рядом с ним не хотелось сводить счеты с жизнью, но что-то было в нем такое зловещее, присущее многим старым деревьям.

— Никто и не говорил, что будет просто, — наобум бросил старший, потому что очень неконкретная фраза брата ввела его в некий ступор. Как на такое отвечать? Молчанием?

— Я не об этом… — раздраженно отмахнулся Чондэ. Он ненавидел, когда люди, не разделяющие полет его мысли, пытаются отделаться от него какими-то общими фразами, типа «ну, вот как-то так».

— А о чем?

Действительно, о чем? Есть просто такие ситуации, когда не можешь выразить эмоции и чувства конкретнее, когда все непонятно и этого всего очень много. И все как бы «сложно». Вот у Чондэ было сейчас именно так. Множество тяжелых мыслей, бессвязных, обрывочных, которые давили на него, и связать это в понятный любому текст было тяжело. Нужно было найти логическое начало, от которого уже привести историю к логическому концу. Только не было ни начала, ни конца. Было что-то непонятное.

— Иногда, знаешь… — Чондэ замялся, облизнул губы, опустил взгляд, — иногда я думаю, как же все до этого дошло…

— Что именно? — решил сразу уточнить Минсок. Он не хотел вести этот разговор, и мысленно тяжело вздыхал по этому поводу, но потом он вспоминал о том, что они с Чондэ семья и должны помогать и поддерживать друг друга. Да, это бремя, но так просто надо. Кому и зачем? Черт знает. Минсок бы мог просто махнуть рукой и уйти по своим делам, только знал, что потом его загрызет совесть и чувство вины за то, что он не поговорил с братом. Не выслушал его. Что если однажды, выслушав сотни и тысячи бессмысленных монологов, он все же позволит себе уйти, и именно в этот момент случится что-то непоправимое? Ведь именно так все и случается.