Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

— Потому что меня все еще можно ранить и я чувствую боль, — спокойно произнес Оле, смотря на Исина холодно, — это значит, что меня можно жестоко пытать многие годы, и я не умру. Это самое жестокое, что можно было придумать, потому что какой бы адской и невыносимой боль ни была, я не смогу спастись от неё. Иногда, Чжан Исин, смерть не является наказанием. Иногда, она является спасением.

Молодой человек застыл. Улыбка быстро стерлась с его губ. Оле говорил так, словно бы ему уже доводилось проходить через что-то подобное. В его словах нельзя было усомниться, потому что он говорил со знанием дела.

— Знаешь, — еле слышно выдавил Исин, — теперь твои слова меня действительно пугают.

— Так и должно быть, Чжан Исин, — мягко улыбнулся Оле-Лукойе, — потому что это действительно пугающе.

— Вот только…

— Что?

— Я все еще не понимаю, что приводит в ужас людей, когда они видят эту карту?

— То, что они видят на ней, полагаю…

— И что же они видят?

Чондэ положил ладонь на карту, закрывая её от Исина, который уже собирался взять её в руки, чтобы получше разглядеть, и подтянул к себе. Он не хотел, чтобы карта лишний раз попадала в руки Исина, потому что именно сейчас Чондэ осознавал всю опасность происходящего для него. Даже просто посиделки с Чжан Исином в одном замкнутом пространстве уже ставили под угрозу.

— Что ты видишь на ней? — Оле-Лукойе вскинул руку с картой вверх, внимательно следя за реакцией Исина.

Молодой человек подался чуть вперед, чтобы лучше разглядеть карту, но вопреки ожиданиям, на ней все было, как и раньше. Всадник, люди, римская цифра 13, и неразборчивая надпись, в которой только интуитивно угадывалось имя.

— А что я должен увидеть? Все, как и раньше, всадник, люди, твое имя… но от этого волосы дыбом не встают, понимаешь?

— Лицо всадника тебе знакомо?

— Да, — Исин чуть прищурился, чтобы убедиться, что разглядел все правильно, — это твое лицо. Только это ни капли не отвечает на вопрос, что такого пугающего видят на ней люди.

— Полагаю, что свою смерть, потому что я вижу именно её…

Чжан Исин непонимающе посмотрел на Оле, безмолвно спрашивая, что в рисунке могло бы указать на его смерть. В расшифровке символов Исин никогда не был силен.

— Во всаднике, — со вздохом добавил Оле, и попытался убрать карту раньше, чем Исин снова взглянет на неё, чтобы осознать смысл сказанных слов, только Чжан все же успел посмотреть на лицо всадника, чтобы убедиться, что не ошибся.

Не было никакого понимания ситуации, мозг просто не работал так быстро, зато страх охватил сразу же, сжимая горло тонкими пальцами так, что даже дыхание перехватило. Исин отшатнулся назад, поднимаясь со стула, который чуть не перевернулся, зацепившись ножками за стол.

— Что это значит, Оле? — только и смог выдавить Исин, опасливо смотря на Чондэ, который прижимал карту ладонью к столу.

Оле не отвечал. Просто смотрел на Исина своими черными глазами и пытался найти нужные слова, чтобы не испугать Чжана еще больше, только со стороны это выглядело совсем иначе. В голове Исина детали складывались в совершенно другую картину, выводя на заведомо ложную дорогу правды.

— Я спросил тебя, что это значит, Оле! — властно произнес Исин, но при этом затравленно смотрел на Чондэ. — Неужели… нет, я… ты ради этого пришел? Потому что собираешься меня… кто ты такой?

— Оле-Лукойе, — спокойно произнес Чондэ.

— Оле-Лукойе, — с усмешкой повторил Чжан. — Конечно, ты всего лишь Оле-Лукойе. Ты с самого начала не вызвал у меня доверия, но теперь, знаешь… все это… просто в голове не укладывается.

— Успокойся, Чжан Исин, — потребовал Оле, переворачивая карту, — это не самое пугающее, что тебе предстоит услышать.

— Да? Неужели? То есть, меня совсем не должно пугать, что у моей смерти твое лицо?

— Да, потому что я понятия не имею, почему ты видишь именно меня, — пожал плечами Оле, — это может совсем не значить, что именно я твоя смерть. Дело может быть в том, что ты просто видишь кому принадлежит эта карта. Посмотри на неё внимательнее… ты уверен, что там мое имя?

Исин сделал осторожный шаг к столу, чтобы посмотреть на придвинутую к нему карту. Нет, имя по-прежнему принадлежало Чондэ, сомнений не было. Даже несмотря на неразборчивость букв, теряющихся в изящных завитках, Исин почему-то был уверен, что там написано именно «Ким Чондэ».

— Да, оно твое, — подтвердил молодой человек и отступил назад, — и что?

— А то, что нет там никакого имени, — Оле перевернул карту рубашкой вверх. — По крайней мере, не было. В любом случае, могу сказать, что мое имя видишь только ты.

— А ты чье имя видишь?

— Твое…

— Что? — вскрикнул Исин и, зажав рот рукой, отвернулся, вскидывая голову. — Я не понимаю… что происходит? Оле, какого черта?

— Слишком много вопросов, — прошептал Чондэ, — ты уверен, что хочешь знать на них ответы?

— Уже поздно включать заднюю, — Чжан оперся на стол, с силой ударив по нему руками. — Просто скажи мне, что это значит?

— Я не знаю, — пожал плечами Оле.

— Да неужели?