Лес шуметь не перестал...

Вспомнились эрзянские причитания, известные еще с детства от матери. Лиза осторожно запела. Кто в селе не знает певунью Лизу! Кто не слушал ее песен! Но теперь ее голос дрожал и прерывался:

Держатель колодца!
Хозяин колодца Кастарго!
Не пугайся моего голоса,
Не пугайся моего стона…

Лиза оборвала пение и огляделась испуганно: не слышит ли ее кто-нибудь? Прислонясь к косяку калитки, выходящей на огород, стояла Таня с полотенцем на плече. Лиза смутилась, однако подумала про себя: «Ее ли почувствовало мое сердце?»

— Что же ты остановилась? Пой, — сказала Таня и направилась к колодцу.

— Это не песня, это — урнема[12].

Лиза заметила, что со дня сватовства Таня словно избегает ее, говорит с ней мало и неохотно. Лиза пристально посмотрела в глаза подруги и убедилась, что та действительно недовольна ею. Она тихо спросила:

— Ты что так рано встала?

— Тебя провожать.

В этом «тебя провожать» Лиза почувствовала легкий упрек. «Так, значит, она потому на меня дуется, что я за Кольку выхожу. А чего ей дуться?» Но Таня и сама спохватилась, что сказала нехорошо, и поспешила исправить оплошность:

— Жаль мне расставаться с тобой, Лиза, я так к тебе привыкла. Ну с чего ты надумала замуж? Чего тебе не жилось у отца с матерью?

— Такая уж у девки судьба. С отцом и матерью век не проживешь.

— Все равно мне это странно: уйти в чужой дом, к чужому человеку…

Таня мотнула головой, точно ей за ворот плеснули холодной воды.

— Привыкну, — тихо отозвалась Лиза.

— Давай в последний раз умоемся вместе, — сказала Таня. — Лей мне из ведра, а потом я тебе полью.

Но Лиза отказалась умываться. Она полила Тане, потом зачерпнула еще воды и хотела идти домой. Таня схватила ее за рукав, показала в сторону сада.

— Кто там? — не понимая, спросила Лиза.

— Иван Воробей стоит, под деревьями, — вполголоса сказала Таня. — Подойди к нему.

— Что ты? Куда меня посылаешь?! — испугалась Лиза и заторопилась к дому.

— Лиза! — настойчиво позвала Таня и, когда та остановилась, сказала: — Ведь он любит тебя, Лиза. Что тебе стоит подойти к нему, сказать несколько слов? Я здесь постою. Дай ведро.

Она взяла ведро из ее рук, поставила на землю, но Лиза не двигалась с места.

— Мне сейчас нельзя к нему подходить, нас могут увидеть, — сказала она.

Тогда Таня рукой позвала Ивана и, когда тот нерешительно подошел к ним, схватила ведро и понесла к калитке. Там она остановилась, наблюдая за двором.

— Зачем пришел? — сказала Лиза, не глядя на Ивана. — Опозорить меня хочешь?

— Пришел проститься с тобой, Лиза.

— Чего нам прощаться, ведь мы не родные какие-нибудь, — перебила она его.

— Ты мне ближе родной была, нет у меня больше человека в Наймане, с которым бы я так хотел проститься…

— Зачем же тебе уезжать?

— Как же я могу остаться здесь, когда больше не будет тебя?

— Что я — умру?!

— Для меня ты словно бы умрешь…

— Хватит тебе, Воробей, чирикать чего не следует. Убирайся отсюда поскорее, пока тебя не видели со мной. Тоже приперся прощаться…

Лиза резко повернулась и быстро пошла от него, Иван постоял у колодца и тоже пошел прочь.

— Сердца нет у тебя, Лиза, — сказала Таня, когда они вместе вошли во двор.

— А чего мне с ним там делать? Еще увидит кто…

В избе Лизу уже давно ждали. Крестная мать кинулась ей навстречу, вырвала из рук ведро.

— Без тебя некому за водой сходить! — сказала она ворчливо. — Собирайся поскорее.

— Погодите-ка, бабы, почему она не причитает? — спросил кто-то из женщин. — Без причитаний из родительского дома не уходят.

— Причитай, Лиза.

Вокруг нее собрались женщины, стали уговаривать, чтобы она причитала. Лиза неохотно начала:

Держательница дома Матушка!
Корень дома Кастарго!
Не пугайся моего голоса,
Не бойся моей поступи…

Из своей комнатки вышла Таня и остановилась среди девушек. Завидев ее, Лиза перестала причитать, прорвалась через кольцо женщин и убежала в чулан.

— Что же ты перестала? — кричали ей вслед.

— Кынцамольский начальник у нее здесь, вот она и боится.

— Чего ей теперь кынцамол, коли замуж выходит?

— Давай, давай, Лиза, причитай, не смотри на кынцамол.

— Не буду, что хотите со мной делайте, не буду, — отвечала Лиза из чулана.

В избе торопились, чтобы успеть приготовиться к приезду сватов. Но в этих заботах мужчины не принимали участия. Они сидели на лавках и в ожидании сватов вели степенные разговоры. Под окнами слышались голоса любопытных, пришедших посмотреть на невесту. Более смелые поднимались на завалинку, заглядывали в окна. Многие заходили в избу и от порога с поющими девушками понемногу двигались в сторону стола. Малыши залезали на полати и выглядывали оттуда, словно галчата.