Лесной царь

Станка уже не думала ни о чем. Всем своим существом она отдалась одному-единственному бурному и страстному чувству, отдалась целиком, безраздельно, бездумно. После полной свободы в родительском доме, после необузданного своеволия, которым был отмечен каждый ее шаг, наступил внезапный перелом. Станка подчинилась воле другого, но и в этом подчинении она руководствовалась присущим ей своеволием.

Она действительно глубоко и страстно отдалась своей любви, отдалась со всей силой увлекающейся юности, но при этом отлично понимала, что делает и куда идет. Станка ни на мгновение не забывала, что человек, которому она отдается душой и телом, — преступник, что рано или поздно его ждет пуля. Знала, что, как только уйдет с ним, от нее отвернутся и отец с матерью, и село, и весь свет; в тот же час она загубит свою молодость, свое будущее, жизнь ее будет кончена. И все-таки какая-то непреодолимая сила влекла ее к нему, казалось, что нет ничего интересней той жизни, которая ее ждет… Легкомысленная бурная молодость не в состоянии заглянуть далеко вперед, не в состоянии предвидеть все, что ей предстоит…

Джюрица купался в лучах неожиданного счастья, а о деле и думать позабыл. Вуйо поначалу и сам отсылал молодого парня днем в окрестности родного села, замечая, что такое времяпрепровождение действует на Джюрицу благотворно, именно так, как ему хотелось. Однако скоро его проницательный взор подметил в Джюрице какую-то перемену, и Вуйо призадумался. Как-то утром, когда Джюрица и Радован покидали свое ночное убежище, Вуйо заметил:

— Что же это вы, братцы, днем не ходите вместе, как настоящие гайдуки, а крадетесь в свое село в одиночку?

— Да… так надежнее. Меня охраняют мои односельчане, Радована — его, — ответил Джюрица.

— А мне, ей-богу, все равно, как хочет побратим. С ружьем на плече я везде дома, — сказал Пантовац.

— Негоже так. Лучше вам вместе ходить.

— На дело мы, само собой, пойдем вместе, а так — кто куда хочет. Покуда можно положиться на своих, будем ходить порознь, а потом уж… посмотрим! — бросил Джюрица и быстро зашагал прочь.

Вуйо задержал Радована.

— Слушай, не нравится мне это. Очень он изменился. Надо бы поглядеть, что он там делает.

— Как это поглядеть?

— Ходи за ним несколько дней и следи, что он делает, где бродит. Только знаешь, чтоб комар носу не подточил. Ясно?

— Пожалуй, скуки ради, — ответил Радован и двинулся следом за Джюрицей.

Миновало несколько дней. Радован, не заметив ничего подозрительного, решил уже было бросить слежку, но Вуйо послал его еще раз.

Прошло время завтрака. Возвращаясь с порожней посудой домой Станка пошла через рощу. На том же месте ее поджидал Джюрица. По лицу девушки было видно, как ждала она этой встречи. Джюрица повел ее в глубь леса, и там, в укромном местечке, они сели.

— Где же ты пропадаешь? Я с ума схожу от муки! — промолвил Джюрица, глядя на нее горящими глазами.

— Ты же видел, что все эти дни мы работали в поле одни и еду там же готовили. А нынче нам отрабатывают заимщики.

— Ну… и что скажешь?..

Она потупилась, покраснела и принялась расстегивать наплечный ремень на лежавшей рядом сумке. А он пожирал ее горящими страстью глазами и затаив дыхание ждал ответа.

— Как скажешь, — прошептала она и ласково посмотрела на него своими большими лучистыми глазами.

Неодолимое страстное чувство охватило обоих, взыграли сердца, затрепетали тела, налитые безмерной сладостью и блаженством, и они сами не заметили, как в любовном порыве прильнули друг к другу… Молодость вступает в свои права, не считаясь ни с обстоятельствами, ни с последствиями, ни с чем бы то ни было!

Вечером Радован явился на ночевку первым, Вуйо, возвратившись из города, сидел за столом в ожидании гостей.

— Все-таки я его поймал! — хохоча во все горло, воскликнул Радован, входя в комнату.

— Где?

— Там, где бы и нам полакомиться не худо, будь мы малость помоложе. Хе-хе-хе! — подкручивая густые, тронутые сединой усы, закончил, посмеиваясь, гайдук.

— Под юбкой, что ли?

— А где же и быть парню, когда ему едва двадцать стукнуло! Не обниматься же ему с бутылкой, как нам с тобой. Он с девушкой, что твоя ягодка.

— Ты, брат, видно, где-то нализался! — проворчал Вуйо, приглядываясь к нему внимательней.

— От зависти, старик, а не от скуки. Поглядел бы ты на то, что мне довелось видеть, тебя бы и на телеге не довезли.

— Слушай, не мели вздор, а рассказывай толком, что там было!

— Так я и говорю, брат. Нашел паренек девушку себе под стать, прижал к груди, как молодка кудель, и прядет себе, прядет… А я, старый хрен, кубарем скатился в овраг подальше от искушения и, дорвавшись до первой бутылки, не выпускал ее из рук, пока не осушил до капли. Вот кое-как и пришел в себя.

— Видел ли, чья она? Где они встретились?

— Ничего, братец, я не видел, кроме ее красивых глаз. Вся как налитая, убей ее бог, как раз чтобы таких стариков разогреть, как мы с тобой!