Лесоруб (СИ)

Альф в городе навалом. Поищу еще, до течки две недели, а вечером — подиум. Глеб — неплох, но — не мой.

====== Часть 7 ======

До общаги я добрался без проблем и не слишком удивился, обнаружив в своей комнате гостей. Захарка, распространяющий густое перегарное амбре, валялся на моей не расстеленной кровати, ковыряя в зубах щепочкой, у электроплитки в углу хлопотал Артем — варил кофе и что-то жарил. До сих пор влажные после душа волосы моделька собрал в высокий, открывающий украшенную свеженькой меткой шею хвост.

Опа! Приплыли… Он и мой друг детства — истинная пара? А как же…

Никак. С друзьями не сплю, принцип. Да и Захарка — не мой истинный. Были бы мы истинными, я бы уже это понял. Хотя целоваться, в свое время, меня учил именно Захарка, признаюсь. Теперь вспоминать стыдно.

— О, привет! — шепотом обрадовался альфа моему появлению, впрочем, сохраняя царственную неподвижность. Рядом с ним у стены, головой на его руке, лежал кто-то мелкий, за гигантом и не видно толком, одна светлая макушка торчит. Вроде, спал.

Стоп. Светлая макушка. Алеша?!

А Алеша-то здесь что забыл, да еще и в объятиях Захарки?!

Альфа проследил за моим недоумевающим взглядом и светло, по-доброму улыбнулся, так взрослые улыбаются прелестным детям.

— Скажи, котеночек? — он ласково погладил спящего Алешу по плечику. — Иди поближе, послушай, как носиком мило сопит.

Упс. Я, наверно, чего-то не понял и не протрезвел до конца после вчерашнего. Если истинный Захарки — Артем, то почему тогда Захарка нежит Алешу? Альфе полагается сейчас обихаживать Артема!

— Кхм, бля, — изрек я глубокомысленно, присаживаясь возле двери на табуретку. — Захар, тебе зачем столько омег? Гарем собираешь?

Гигант выпялился с недоумением.

— Какой еще гарем? — он так удивился, что уронил щепочку.

Я ткнул пальцем в Алешину макушку, и альфа отмер, въехав в тему.

— Во дурак, — он фыркнул. — Я и Алеша… Ты этой ночью ночевал где?

Я поскреб ногтями подбородок и недоуменно буркнул:

— У парня. А что, трахаться можно только тебе?

Захарка тихо-тихо заржал, прикрывая рот ладонью:

— Глеб — старший брат Алеши. А квартира у них — однокомнатная. В общем, малыш на ночь освободил вам, голубкам, жилплощадь, с Темочкиного согласия.

Р-р-р, мяу! С какого бока тут Артем, интересно?

— Темочка и Глеб в одном классе учились. Мы влипли в давно спаянную компашку, Инге.

Елки-палки, зеленые моталки. В квартире Глеба не только комната одна, кровать тоже. Братья вместе спят?! Они же разнополые! А в Алешину течку?!

Я заскулил от злости и пнул стенку. Инцест, фу!

— Глеб спит на кухне, на раскладушке, не ори, малыша разбудишь! — это уже Артем, повернулся ко мне, в руке — вскипевшая турка, и гневно сверкает черными глазищами. — Как ты мог такое подумать, извращенец!

Охо-хо. Моделька великолепен в гневе, невзирая на худобу. Захарка отхватил завидный кусочек… палки от швабры.

Значит, я выжил Алешу и из квартиры, и из кровати. Стыдно перед омежкой.

— Ты же не знал, — неслышно подошедший Артем потрепал меня по волосам. — Не расстраивайся. Мы разобрались.

Ю-у-у-у, еще и не злопамятную палку от швабры. Которую проще убить, чем прокормить — я ем меньше.

«Нехорошо завидовать чужому счастью, викинг, подло, — вякнул внутри черепа совестливый внутренний голос. — Да и тебе никто не мешает плюнуть на учебу и вернуться к судьбе»…

Мешают. Идиотские упертые принципы, родившиеся вперед меня. Мой истинный должен мной гордиться, я вернусь к нему, размахивая дипломом о высшем образовании — не иначе. И, весь из себя образованный, возглавлю отцовскую лесопилку уже не как наследник-лесоруб, как специалист по обработке леса. А Захарка мне будет помогать по вопросам маркетинга.

Мысль рванулась на кончик языка, и я, похмельный идиот, сразу же ее озвучил:

— Артем. Ты с Захаром на север, лес валить, поедешь?

Моделька-скелетина с топором. Нe-e-е. С двуручной пилой. На пару с Захаркой пилят толстенную сосну — вжик-вжик, вжик-вжик, опилки летят веером, припорашивая истоптанную травку делянки. Остро пахнет свежей смолой, поют птички…

— Болтун! — омега отвесил мне небольный подзатыльник и через комнату влюбленно улыбнулся сияющему Захарке. — Конечно поеду. Но не лес валить, а рожать детей, блюсти дом и лечить — я фельдшер.

Еба-на-на. Внешность, случается, обманчива… Моделька — медик. Сюрприз.

Окончательно пристыженный, я сдался и скромником заковырял ногтем обои, чувствуя — щеки горят, а веки щипет подступившая влага.

Очень хотелось прилечь — кровать дважды занята, проклятые захватчики. Очень хотелось кофе — мне никто не наливал ни глоточка, моделька жадина. Очень хотелось по-омежьи разнюниться и пустить слезу — диким необузданным викингам не к лицу плакать. Очень хотелось на север, в объятия истинного — учиться еще четыре года и сам удрал в универ.

У-у-у… Хлюп… Хлюп…

Я — омега-а-а, хоть и альфячьих стате-е-ей. Гормоны у меня омежьи-и-и, и сердце омежье-е-е… Мне по статусу разреша-а-ается-а-а…

Вот, разревелся. Кто первый меня утешать прискачет, Захарка или Артем?

А вечером — показ мод. А я — с распухшим носом и после пьянки, и глаз у меня подбит.

Горе-e-e.