Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

Мало кто знает летную испытательную работу и летчиков-испытателей так хорошо, как профессор Арсений Дмитриевич Миронов. Он говорил: «Я думаю, что такой набор "удовольствий", который выпал на долю Анохина в летной и испытательной работе, мог вынести только он. Человек необыкновенно сильно, всесторонне подготовленный и физически, и психологически, он был рыцарем своей профессии, и он был лучшим послевоенным летчиком-испытателем страны». Миронов обычно скуп на подобные оценки. Она дорогого стоит, поскольку представляется объективной, хотя и исходит от человека, не скрывающего своей личной приязни к Анохину как учителю.

Известный английский летчик-испытатель Г. П. Пауэлл писал: "Если вы обладаете твердым характером, решительностью и родились под счастливой звездой, то на флоте вы можете стать адмиралом, в армии - фельдмаршалом, в ВВС - маршалом авиации. Чтобы стать старшим летчиком-испытателем крупной авиационной фирмы, необходимы такие же качества...". Анохин же был и остается абсолютным авторитетом для нескольких поколений старших летчиков-испытателей разных ОКБ нашей страны.

Не менее известен, чем Пауэлл, другой английский летчик-испытатель Р. Бимонд. Он испытывал самолеты в Англии и в США, освоил и испытал свыше 160 типов самолетов, притом выполнял и первые вылеты, и важные программы испытаний многих боевых самолетов фирм "Хоукер", "Глостер", "Инглиш Электрик"... Он писал: "... Все это привело меня к заключению, что, несмотря на революцию в компьютерных технологиях в 60-е, 70-е, 80-е, квалифицированная оценка опытного летчика-испытателя продолжает играть жизненно важную роль в развитии новых самолетов...". Таковой была всегда роль и Сергея Николаевича Анохина. Это нисколько не принижает роль инженеров и ученых, участвующих в создании и испытаниях новых самолетов.

Говорят, что Громов восхитился, увидев еще перед войной полеты Анохина на планерах. Громову приписывают слова, сказанные им Сергею Николаевичу об испытательной работе: "Наше дело требует высокого мастерства, особенно в пилотировании. У Вас есть ощущение машины, остальному - научим".

Так или иначе, но если вспомнить и последующую, столь разнообразную работу Анохина в авиации, а также работу в новой для него области - в космонавтике, то отдаешь должное скорее не тому, как учили Анохина, а тому, как он учился сам, как он самообразовывался. В графе образование в одной из анкет он писал: семь классов школы-семилетки, школа летчиков - имелась в виду годичная школа в Коктебеле. В другой - он "усилил" свою образованность, добавив к этим школам... вечерний университет марксизма-ленинизма. Марк Лазаревич Галлай вспоминал, что о более внимательном и заинтересованном слушателе того университета не мог мечтать ни один лектор. Уставшие после работы летчики, и не они одни, засыпали даже на интересных лекциях. Пожалуй, единственным исключением был Анохин, которого долго ставили в пример. Пока не выяснилось, что он, к тому времени уже лишившийся глаза и ходивший тогда с повязкой на глазу, засыпая, перекидывал повязку с постоянно бодрствовавшего искусственного глаза на натурально засыпавший здоровый глаз... Кстати, в дополнение ко всем прочим своим добродетелям Сергей Николаевич был наделен своеобразным, спокойным и сдержанным чувством юмора. М. Л. Галлай с улыбкой вспоминал, что когда в конце 1940-х гг. уменьшили почти вдвое норму оплаты летных испытаний, Анохин в бушующей летной комнате сказал мгновенно развеселившее и успокоившее всех: "Значит - надо летать в два раза больше"...

Где и как учился Анохин, испытывавший сложнейшую технику, пользовавшийся исключительным доверием и уважением

конструкторов, ученых, летчиков-испытателей, сказать трудно. Наверное, он учился в работе, в общении с теми же летчиками, инженерами и учеными. Важен итог. В одной из аттестаций конца сороковых годов было записано: "... Обладая общей высокой культурой, выдающимися способностями летного искусства, большой технической грамотностью и богатым опытом летной работы при отличной технике пилотирования, с проявлением мужества, личной храбрости и большой любви к проведению летных экспериментов, связанных с риском и опасностью для жизни, т. Анохин выдвинулся в ряды наиболее выдающихся летчиков-испытателей Министерства авиационной

промышленности СССР...".