Летние дни в замке Оберн (ЛП)

алиор, именно эта алиора казалась достаточно драгоценной, чтобы заслуживать свободу.

Крессида, судя по виду, наверное дала бы уклончивый ответ, однако Эндрю погладил

меня по голове длинными тонкими пальцами и сказал:

– Ей ничего не угрожает. Не беспокойся. Все будет хорошо.

В трех шагах от своей спальни я имела несчастье наткнуться на леди Грету. Когда она

узрела меня, то топнула крошечной ножкой и ткнула пальцем мне в лицо.

– Ты! – воскликнула она, в ярости исказив свои величественные черты в самой ужасной

мрачной гримасе. У леди Греты было хорошенькое личико с тонкими чертами, как у

Элисандры, но тогда как дочь была черноволосой, мать – белокурой и такой маленькой,

что замолчи она хоть на мгновение, ее можно было и вовсе не заметить. Только она

никогда не молчала. – Да как ты посмела нарушить мои ясные указания и покинуть замок

без дуэньи? Да ты знаешь, какой степени порицания себя подвергаешь? Да ты знаешь,

какой вред ты нанесла своей репутации, которая и так держится на волоске, учитывая, кто

ты есть, однако тебе ничего не стоило порвать ее на клочки безо всякой на то причины…

Мне трудно было даже изобразить притворное раскаяние, хотя я и старалась.

– Я думала, мы должны встретиться в конюшнях. Когда я туда пришла, дуэньи нигде не

было, а нам нужно было срочно отправляться…

Леди Грета еще более гневно погрозила мне пальцем, хотя ей пришлось задрать голову,

чтобы посмотреть на меня, что совершенно портило впечатление.

– Не лги мне, глупая девчонка! Я прекрасно знаю, что ты оставила ее с одной целью –

сделать из меня посмешище, а себя показать плохо воспитанной девицей! Но ты не мне

сделала хуже. Уж нет, только себе. Какой приличный молодой человек возьмет тебя, если

ты упорствуешь в таких выходках? Какая у меня остается надежда найти тебе мужа?

Я стояла как столб. Почему эта тема с завидным упорством повторяется последние

несколько дней?

– Я не думаю о замужестве, – сухо заявила я. – А даже если бы и думала, то не

обратилась бы к вам с просьбой найти мне мужа.

– Тогда ты еще б`oльшая дурочка, – едко заметила матушка Элисандры. – Почему, как

считаешь, твой упрямец дядя таскает тебя ко двору год за годом, если не за тем, чтобы

представить подходящим женихам восьми провинций? Он не хочет видеть свою плоть и

кровь – пусть и ублюдочную! – умыкнутой каким-нибудь придурковатым деревенщиной

со дна южных болот. Для этого Хальсинги слишком горды. Он хочет выдать тебя замуж и

выдать удачно, и я обещала ему, что сделаю все, что в моих силах. Но если ты будешь

продолжать перечить мне…

– Да с какой стати вас-то заботит, выйду ли я за благородного или за какого-нибудь

конюха? – взбеленившись, потребовала я ответа. – Вы же с трудом один мой вид

выносите!

– Я осознаю свой долг, – чопорно заявила она. – И знаю, что д`oлжно.

– Ну так нет у вас долга передо мной, – фыркнула я. – Я бы не вышла замуж по вашему

выбору, не будь даже ни одного мужчины…

– Веди себя потише, – воскликнула леди Грета, снова приходя в бешенство. – В кои-то

веки ты послушаешься и сделаешь так, как я скажу! Тебе придется явиться ко двору и

встретить своего будущего мужа, и будет это не на этой неделе. Я слишком сердита на

тебя. Тебе не позволяется присоединиться к нам за ужином в честь лорда Дирксона

Трегонийского. И вообще тебе не позволяется участвовать ни в одном из празднеств на все

время твоего пребывания здесь, пока ты не убедишь меня, что можешь вести себя

достойно, как благородная госпожа. И еще, – добавила она, увидев, что я набрала воздуха

и собираюсь высказать, что мне наплевать на все развлечения двора, – если твое

34

35

поведение будет столь же необузданным, тебе будет запрещено бродить без

сопровождения даже в окрестностях замка. Я ясно выразилась? Береженого Бог бережет.

Я готова была убить ее прямо здесь в коридоре, разорвать ее маленькое тельце на

кусочки тафты и плоти. Однако леди Грета очень ясно подчеркнула каждое слово, и у нее

была власть привести свои угрозы в исполнение. Я чувствовала, что сама вот-вот

сломаюсь как чертова соломинка, отвечая срывавшимся голосом:

– Да, леди Грета, я вас очень хорошо поняла.

И собрала в кулак свою волю, чтобы не выпалить все эпитеты, которые знала, особенно

когда она долгий момент рассматривала меня, желая поглядеть, не побудит ли к

дальнейшей грубости. Однако я придержала язык и зло пялилась на леди Грету, пока

наконец она, отвернувшись, не удалилась, кинув через плечо:

– Утром явишься в мои покои, и мы обсудим твои уроки на день. Слишком долго

пренебрегали твоим просвещением в некоторых вопросах.

И с этой резкой репликой пошла дальше по коридору, расправляя подол платья, словно

тем самым могла унять собственную досаду. С горькой обидой я смотрела вслед леди

Грете, потом вихрем влетела в спальню, где принялась метаться по комнате, напрасно

терзая себя.

Еще не наступил вечер, когда я наконец увидела Элисандру. Я, кинувшись на кровать,

стала читать какой-то дурно написанный роман, когда она постучала в дверь и позвала

меня по имени.

– Входи! Входи! – крикнула я, садясь и чуть не прыгая на кровати. – Я тебя уже