Летние дни в замке Оберн (ЛП)

– Дайте-ка взглянуть, как они на вас смотрятся, – попросил Джексон, и, пересилив себя,

я надела цепочку, а Элисандра – ожерелье. Длина украшения была идеальна –

центральный, самый крупный, камень покоился прямо в ямке под горлом.

Мы с сестрой подошли к зеркалу во весь рост.

– Какая прелесть, дядя Джексон! – воскликнула Элисандра, подлетая к нему. Тот

поднялся с дивана и, улыбаясь, глядел на нас с выражением огромного довольства. –

Большое спасибо, что вспомнил обо мне. – И сестра обняла дядю, а потом дотянулась до

его щеки и поцеловала.

Я медленно последовала за ней и поблагодарила намного более сдержанно:

– Да, очень красиво. Я надену украшение с моим новым бальным платьем.

Джексон рассмеялся и заключил меня в объятья, не обращая внимания на мою вялость.

Затем отпустил, взял за плечи и внимательно посмотрел:

– Ты не моя жизнерадостная Кори, но я знаю, что тебя гложет. Не волнуйся, если этот

кавалер не подойдет – найдется куча других. Не стоит беспокоиться, что не выйдешь

замуж.

И вот тогда я не удержалась и посмотрела на него. Наверное, впервые с момента

приезда Джексона в замок я встретилась с ним взглядом. Его явно рассмешило выражение

моего лица, потому что он снова расхохотался и обнял меня напоследок:

– Увидимся на балу, – пообещал он. – Приберегите для меня танец.

91

92

И наконец ушел.

Я взглянула на Элисандру:

– Он думает, что я о ком-то мечтаю? – выдавила я. – Но как?.. Почему?.. Я не знаю, что

ему говорить… Не знаю, что и думать...

Элисандра отошла закрыть за Джексоном дверь и теперь стояла в другом конце

комнаты, наблюдая за мной оттуда. Она догадывалась о моих чувствах, ведь я проплакала

у нее на плече всю ту ночь, когда Джексон появился в замке с юной алиорой. Но рассказом

Анжелы я с сестрой не поделилась. Не было сил повторить его.

– Вчера дядя поинтересовался, чем ты так озабочена, – сказала Элисандра. – Ты с

самого детства обожаешь Джексона. Нельзя ждать, что твое внезапное нежелание с ним

разговаривать останется незамеченным.

– И что ты ему сказала?

– Что у тебя разбито сердце. Что, кстати, правда. Хотя я знала, что он поймет мои слова

превратно.

Я покачала головой и упала на стул, на котором нашла пристанище прежде.

– Он… я… Я даже не знаю, смогу ли находиться с ним в одной комнате. Та девочка,

которую он украл из Алоры…

Элисандра подошла и остановилась прямо передо мной. Я обхватила голову руками и

уставилась затуманенным слезами взглядом на ее тонкие шелковые тапочки.

– Он такой же, каким был всегда, – спокойно заметила сестра. – И любит тебя не

меньше прежнего. Он охотится за алиорами последние два десятка лет, а ты любишь его

семнадцать из этих двадцати. Что изменилось? Чем он отличается от себя прежнего?

– Возможно, это я стала другой! – воскликнула я, вскочила со стула и заметалась по

комнате. – Возможно, я сначала не понимала – а, наверное, должна была! – но теперь

понимаю, и это ужасно. Сколько страданий и мучений, и он тому виной! Он был жесток, и

не могу поверить, что не замечала этого и что любила его!

Элисандра повернулась, наблюдая за моим хождением и не пытаясь меня остановить.

– Я осуждаю его торговлю алиорами, – сказала сестра все также спокойно. – И у меня

тоже болит сердце. Но ремесло это считается почетным и уважаемым. Джексон

удостоился признания и славы, разбогател – а все потому, что пошел по этой стезе. Так что

же подскажет ему, что он сделал неверный выбор?

– Его сердце! – вскричала я.

Сестра кивнула:

– Ты ездишь на охоту, и тренированный сокол сидит у тебя на руке. Он ведь был когда-

то диким? Разве какой-то охотник не похитил его, разлучив с парой и птенцами и заставив

жить другой жизнью? Но никто не переживает, что птицы в клетках или что их содержат

не лучшим образом. И чем это отличается от ловли алиор?

Я прекратила хождение и уставилась на сестру покрасневшими, опухшими глазами:

– Это не то же самое, – прошептала я.

Элисандра снова кивнула.

– Верно, не то же самое. Но некоторое так не считают. Откуда им знать? Если только

кто-то им не скажет. Или они сами не поймут.

– Но Джексон сам не поймет. Никогда! – крикнула я.

Сестра на мгновение задумалась.

– Думаю, поймет. Уже понял. И украл девочку… потому что боялся, что не сможет

этого сделать. Он выглядит таким довольным собой, но в нем появилось что-то… Думаю,

посещение Алоры повлияло на него намного больше, чем он самом считает.

Я отчаянно замотала головой:

– Как ты можешь его понимать? И прощать? Он жестокий человек, совершавший

ужасные вещи...

92

93

Теперь выражение лица Элисандры изменилось, хотя понять его было трудно:

привычное спокойствие сменилось отчуждением.

– Я знаю мужчин, которые намного хуже Джексона, – тихо сказала она. – Его я никогда

не назову жестоким.

Глава 9

В следующие два дня я почти восстановила душевное равновесие, хотя все еще

избегала Джексона. Я начала жалеть, что так запросто согласилась помочь Клуату,

результатом чего стала выпитая мною той ночью половина зелья. Глаза мои не открылись

на достоинства некоего влюбленного, о нет; они открылись на истинную природу

окружающих. И я изо всех сил желала, чтобы они оставались крепко зажмуренными.