Летние дни в замке Оберн (ЛП)

да. Вспомнить о верности и привязанности – да. Насладиться гостеприимством принца и

замечательным празднеством музыки – и вина тоже. – Регент позволил себе легкую

улыбку, и толпа рассмеялась во сто крат веселее. Но улыбка регента пропала, и он

продолжил: – Но на самом деле мы здесь, вместе, по иным, более значимым, причинам.

Мы здесь, чтобы напомнить себе, что мы королевство – не просто восемь провинций,

связанных на протяжении последних двух столетий общим языком, процветающей

торговлей и выгодными браками. Мы королевство, одна голова и множество конечностей,

одно сердце и множество органов, один центр, одна душа. Через год от сего дня мой

племянник наденет корону. Мы все снова соберемся, дабы присутствовать при этом

выдающемся событии. Давайте в грядущие месяцы станем более сильными, богатыми,

верными и преданными. Сейчас мы объединены под регентом. Но вскоре, под дланью

короля, обретем невиданную целость.

Он воздел пустые руки, и вновь толпа одобрительно зашумела. Однако мне возгласы

показались немного деланными, а не страстными или убежденными. Кент говорил, что

некоторые лорды сомневались, признавать ли мальчика королем, и на лицах вокруг я

явственно различала эти сомнения – и определенные расчеты. Лорд Мэттью не мог

намекнуть яснее, что ожидает полного согласия и преданности, когда в королевстве

сменится власть; но я могла сказать, что его открытое предупреждение не всех впечатлило.

Странно было сидеть посреди блестящего торжества, слышать вокруг возгласы и хлопки и

знать, что некоторые знатные гости обдумывают, как поступить. Мир был не таким

простым и гармоничным, каким всегда казался.

Затем речь произнес Дирксон Трегонийский, а после него Гофф Килейнский. Брайан

молвил несколько слов, в основном милые неискренние фразы о том, как он рад, что

собралось так много знати. Далее поднялись трое мужчин, которых я не узнала, и завели

долгие напыщенные речи о силе королевства, и я почувствовала, что начинаю засыпать.

Все это вино, и еда, и разговоры. Я ерзала в своем темно-красном платье и старалась не

закрывать глаза.

Наконец состязание ораторов закончилось, и лорд Мэттью снова встал и провозгласил:

– В бальный зал! Давайте праздновать всю ночь!

Это всех оживило, и я радостно вскочила на ноги. И тут же осознала, как мне не

повезло сидеть рядом с Хеннеси.

– Позвольте сопроводить вас в зал, леди Кориэль, – попросил он, крепко сжав мою руку.

– И подарите мне хотя бы первый танец. Тогда мой вечер будет совершенен.

– Конечно, – заявила я с фальшивой улыбкой, которой овладела почти в совершенстве в

последние несколько недель. – Рада буду.

Невзирая на малообещающее начало, вечер вышел действительно прекрасным. Хеннеси

не был грациозным от природы, но приложил некоторые усилия, чтобы выучить

популярные танцы, и мы не без удовольствия прошли начальные два круга. Он передал

меня первому же кавалеру, который об этом попросил, и после этого я видела его всего раз

или два. Я заметила, что Хеннеси пару раз танцевал с Мэриан, и мне показалось, что его

внимание несколько вскружило ей голову. Я подумала, что ей понравится в Мелидоне, и

понадеялась, что она вскоре получит возможность туда поехать.

Меня же не особенно волновало, кто еще вызывался в партнеры, я просто наслаждалась

возможностью потанцевать. Раньше я никогда не пользовалась таким успехом и поняла,

что многое из сказанного Кентом в утро моего возвращения было правдой. Я стала

призом, за который стоило побороться, и немало знатных гостей ясно дали понять, что

считают мое происхождение приемлемым, пусть и необычным.

За всю ночь я едва присела.

98

99

Самый незабываемый момент, разумеется, наступил, когда Брайан потребовал

обещанный ему вальс. Я как раз присела в кокетливом реверансе перед новым партнером,

когда за моей спиной возник Брайан. Я не удержалась от тихого вскрика, когда он

подхватил меня, закружил, оторвав от пола, а потом поставил и склонился в величавом

поклоне.

– Полагаю, леди, время моего танца, – сказал Брайан и взял меня за талию, как только

заиграла музыка.

От его объятий у меня перехватило дыхание даже раньше, чем мы начали кружить по

залу, а от выражения его лица дышать становилось еще труднее. Брайан пристально меня

разглядывал, не обращая внимания на пары вокруг, и в уголках его губ мелькала легкая

улыбка. Казалось, он оценивает меня, мою кожу, разрез глаз, форму скул, обещание моей

улыбки. Он был обольстителен. Он завораживал. Я не могла отвернуться, хоть и

чувствовала, как к щекам медленно подступает жар.

– Да, – наконец медленно, растягивая слова, сказал Брайан, – думаю, ты дорогого

стоишь. Какая досада, что ты именно та, кто ты есть, а не то я мог бы заплатить целое

состояние, чтобы узнать, прав ли.

Я не была полностью уверена, что это значит, хоть и предположила кое-что, и потому

залилась румянцем еще сильнее.

– Ты держишь меня слишком близко, Брайан, – вот и все, что я ответила, – я едва могу

дышать.

На это он рассмеялся и сжал меня еще крепче, а затем ослабил хватку со словами:

– Не могу представить, что сегодня я один был таким дерзким.

– Нет, остальные вели себя гораздо лучше, – скромно ответила я.