Летний брат

— Слушай. — Па навис над столом. — Ты — мужик и живешь тут один. Целыми днями просиживаешь за закрытыми занавесками в духоте, будто тебе есть что скрывать. Бабла у тебя завались, но ты почему-то приехал сюда. К тому же парни-то видят, что, как только я выезжаю за ворота, ты тут с Брайаном пытаешься задружиться. А теперь сложи два и два.

Эмиль сглотнул.

— Я заплатил вам, сколько вы просили, и ни перед кем оправдываться не обязан.

— Можешь так думать, но если им что втемяшилось, то это уже не выбьешь. — Под столом он толкнул меня коленкой. — Или можно их переубедить, Брай?

Я не хочу, но все равно киваю в подтверждение сказанного.

— Так что не отталкивал бы ты руку помощи.

— Помощи?

— Ну да, хорошо иметь кого-то, кто эти сплетни о тебе может опровергнуть. — Па вытаскивает из виска невидимую пробку. — Вычистить все эти гнилые мыслишки вон из головы. Пока они не начали подванивать.

Эмиль теребит застежку наручных часов.

— Может, мне самому лучше с ними поговорить?

— А вот этого как раз лучше не делать.

— Вчера вечером все было нормально.

— Давай-ка мы все уладим, ладно?

— Это же чушь какая-то… — бормочет Эмиль. — Брайан?

— Сына моего в это не втягивай.

Па роется в нагрудном кармане, достает оттуда шуруп и ставит его на стол шляпкой вниз.

— Я поищу другое место.

— Нет. — Па жестом показывает, чтобы он не вставал, хотя Эмиль в общем-то и не собирался. — Не нужно.

— Не уезжайте, — подал я голос и для убедительности покачал головой.

— Мне все это не нравится, Брайан. Но мне кажется, будет лучше, если я уеду.

— Никуда ты не поедешь, — говорит па. — Мы тебе поможем.

Подушечкой указательного пальца па нажимает на острый кончик шурупа. Он смотрит на свой палец, прижимает его посильнее и поднимает шуруп вверх, пока тот сам собой не падает на пол.

— Ну что, договорились?

Он протягивает Эмилю руку. Тот никак не реагирует.

— А? — настаивает па. На кончике пальца у него блестит капелька крови. — Договорились?

Эмиль нерешительно вкладывает свою руку в его.

— Ну, другое дело, — говорит па. — Мягкие у тебя руки какие.

Когда Эмиль пытается отнять руку, па не отпускает.

— Начнем, пожалуй, с сотки евро.

Эмиль пытается вырваться, но па держит его за запястье.

— Сотка. — Он продолжает неотрывно смотреть на него с каким-то угрожающим дружелюбием. — В неделю.

— Ладно, — сдается Эмиль.

Хватка па ослабла, но руку он не отпустил.

— Тогда гони деньги.

49

От усталости, спрятавшейся где-то за глазными яблоками, щиплет глаза, а Люсьен с самого рассвета уже раскачивается в кровати и мычит, пытаясь привлечь мое внимание. Но меня это не раздражает. Сегодня я поеду к Селме. Я уже оделся, но отправляться в семь утра еще рановато.

Чтобы занять Люсьена, пока он в кровати, я чищу ему зубы. Он кусает пластиковую щетину и вырывает пучки из щетки. Тогда я вкладываю ему в каждую руку по игрушечной машинке.

— Давай, сейчас я тебя подниму.

Так даже обувание проходит проще.

Пару шагов спустя он вдруг начинает пружинить, приседая, словно какой-то дедушка на утренней гимнастике. Пока я ищу свои шлепки, он шебуршит над розеткой рядом с дверным косяком. Вдруг одним сильным движением он вырывает из стены всю штепсельную коробку целиком вместе с проводами.

— Не трогай! — Я выбиваю ее у него из рук. — Иди на улицу! Там Рико.

Но Люсьен теперь не может оторваться от проводов.

— Му-ва-ва там на улице. Он тебя ждет.

Люсьен выходит из комнаты, пока я пытаюсь запихнуть розетку и все остальное обратно. Па спит в кресле. Лицо у него такое же бледное, как и подошвы босых ног. Люсьен лупит себя ладонью в затылок. С трудом па продирает глаза, кашляет и проваливается обратно в сон.

— Пойдем феффе, — шепчу я Люсьену.

— Му-ва-ва! — орет он во все горло.

— Рико пойдет с нами.

Мне нужно, чтобы Люсьен уходился и проспал остаток утра. Потому что па за ним точно присматривать не будет.

Люсьен помнит дорогу к мусорке для стекла и сам подталкивает меня в ту сторону. На тот случай, если мой брат вдруг откажется идти дальше, я прихватил с собой тачку. В кузове звякают бутылки, припасенные Эмилем. Сам он тоже уже проснулся. Багажник его автомобиля открыт. Я бы к нему подошел, но, когда па здесь, не решаюсь.

Рико каждый раз отбегает на пару метров перед Люсьеном и ждет, пока мы подойдем. А если Люсьен останавливается, увидев что-то в небе, то Рико просто садится с ним рядом.

Запас бутылок исчезает в баке гораздо быстрее, чем я рассчитывал.

— Кончились, — говорю я после того, как последняя бутылка угодила в цель.

— Феффе! Феффе! — заныл он.

— Говорю же, больше нет.

Он подтягивается за заляпанный край бака, заглядывает внутрь и кричит:

— Феффе!

— Нет, нельзя туда рукой лезть. Ты порежешься.

Вдруг он зашагал. Даже не держась за меня. В сторону дороги.

— Осторожно! — Я пошел за ним. Кузов тачки громыхает на каждой кочке или ямке. — Тут грузовики ездят.

Мы вместе переходим через асфальт.