Летний детектив (сборник)

– К ужину он никогда не опаздывает. Ты форточку не закрывала?

Марья Ивановна подошла к окну. И форточка была открыта, и приставленная к подоконнику доска на месте. По этой доске Ворсик и забирался на окно. Она не поленилась, прошла на кухню и посмотрела блюдце, в которое сама положила мюсли с изюмом и орехами и молока плеснула. Пусть полакомится кот, он это любил. Элитная еда стояла нетронутой.

– Ой, беда моя! – не выдержала Марья Ивановна. – Похоже, опять надо на свинарню тащиться. Наверняка он там.

– Как ушёл, так и придёт.

– Ага, придёт и ко мне под бок ляжет. В тот раз я его еле отмыла. После свинарника он не кот, а кусок дерьма… Свинячьего. Это такое амбре, я тебе скажу!

– Как же ты раньше с котом управлялась?

– А раньше он на свиноферму не ходил. Я когда в Москву по твоему вызову уехала, Ворсика оставила у Раисы. Есть тут у нас одна, жена скульптора. Она женщина неплохая, но к кошкам совершенно равнодушна, за Ворсиком не следила. Он и повадился крутить романы с деревенскими красотками.

– Да сейчас август, какие романы?

– Ой, здесь все к романам всегда готовы. Ты посиди тут, а я быстренько на свиноферму сбегаю. Надо отучить его от этого безобразия.

– Темно же совсем!

– Я фонарик возьму. И резиновые сапоги надену. Там крыша течёт, грязь немыслимая.

– Я с тобой пойду, – сказала Вероника. – Прогуляюсь заодно. Надоело мне смотреть, как все эти масохи ради золота готовы друг у друга печень выесть. Мне тоже нужно сапоги?

– Да нет. Ты около двери постоишь.

Подруги неторопливо прошли по деревне. Свинарник, о котором ранее было говорено, находился метрах в трёхстах от последнего дома. Это была отчуждённая, страшная земля. Вонища начиналась сразу за околицей. Вероятно, именно запах защищал ферму от полного уничтожения. Всё, что можно было снять и унести с наружной части, уже унесли, а забираться внутрь здания, чтобы пилить на вынос осклизлые деревянные балки, пока не решались. Видно, не было ещё крайней нужды, чтобы тащить в хозяйство эти пахучие деревяшки.

Темнота стояла полная. Казалось, что в это отхожее место даже луна не светит. Однако справедливости ради скажем, что луна просто зашла за тучу, а густая тень образовывалась огромным старым тополем, который, не гнушаясь запахом, рос у входа.

– Жди меня здесь, – уверенно сказала Марья Ивановна, шагнув в тёмный проём, но тут же замерла на месте. – Вер, послушай, по-моему, кто-то мяучит.

– Не просто мяучит, а вопит. Здесь твой Ворсик.

– Кыс, кыс, кыс! – закричала Марья Ивановна, углубляясь в темноту.

Луч фонарика бродил по грязным бетонным стенам, натыкался на заляпанные навозом сломанные перегородки. Она шла осторожно, пол был скользким. Удивительно, но здесь даже в жару не просыхало. Все знают, что плохой запах усугубляет чувство страха, но у Марьи Ивановны он усугублял только злость. «Вредное животное, думала она про кота, – нашёл место, где развлекаться! Вернёмся домой – выпорю!»

Она шла на звук и в конце концов добрела до дальнего конца свинарника. Мяуканье шло сверху. Свет фонаря взметнулся, и глазам её предстало страшное зрелище. В сумке, которая раньше называлась авоськой и представляла из себя сеть, приспособленную для ношения клади, у самого потолка висело сокровище её, любимый Ворсик. Сетка была подвешена на косо торчащую балку. Ячейки сетки были крупными, поэтому лапы Ворсика выпростались наружу, кот был похож на белку-летягу, которая вдруг задержалась в полёте. При виде хозяйки Ворсик начал отчаянно дёргаться. Авоська принялась раскачиваться, но что-то не давало ей соскользнуть с угрожающе наклоненной балки.

Марья Ивановна в ужасе огляделась. Как же ей достать кота? Мысль, что можно кого-то позвать на помощь, ей просто не пришла в голову. Луч фонаря заметался беспомощно, но вдруг наткнулся на странное сооружение. Кто-то не поленился притащить в свинарник высокие козлы, которыми пользуются маляры. А может быть, козлы давно стояли здесь и использовались всем деревенским сообществом, чтоб сподручнее разрушать ферму. К козлам была прислонена доска, а сверху их лежал длинный фанерный щит, упирающийся одним концом в стену. Очевидно, негодяй, который обрёк на муку её кота, лез к балке именно по этому сооружению.

У Марьи Ивановны хватило ума попробовать доску на крепость. Она была широкой, чья-то разумная рука набила на неё планки, чтоб нога не скользила. Она поползла по доске на четвереньках, на козлах благополучно встала на две конечности. Теперь только встать одной ногой на щит – и можно будет дотянуться до авоськи. Щит выглядел надёжным, видимо, в стене был выем или пара крюков, которые удерживали его в состоянии устойчивости.

Дальше всё произошло одномоментно. Ворсику каким-то чудом удалось прорвать сеть, и он вывалился из неё, как баскетбольный мяч. А Марья Ивановна, так и не вступив на щит, потеряла равновесие и с грохотом упала на бетонный пол. И что самое удивительное, косая балка, на которой висела авоська, тоже вылезла из своего гнезда и рухнула рядом с поверженной пенсионеркой.