Летний Рыцарь. Лики смерти

Мгновение я хмуро смотрел на нее.

— Вернулись, обладая огромной силой… — Взгляд мой упал на нож, висевший у нее на поясе. — Той штукой, что дали вам вампиры?

Она небрежно опустила руку на рукоять кинжала:

— Ну, не принижай ее так. Этот предмет создан не ими. И это не столько подарок, сколько плата.

— Выходит, Амораккиус и эта штука — одного поля ягоды? Вы это имеете в виду? — Ох. Моя фея-крестная была достаточно опасна и без подобных магических артефактов. — А что это?

— Вопрос не в том «что», а в том — «чье», — поправила меня Леа. — В любом случае заверяю тебя, передача моих прав на тебя Мэб не имела целью причинить тебе какой-либо вред. Мне это нужно меньше всего.

Я хмуро уставился на нее:

— Вы пытались превратить меня в одну из своих гончих и держать в конуре, крестная.

— Ты был бы там в полной безопасности, — возразила она. — И счастлив. Я желала для тебя только лучшего — ведь ты мне не безразличен, дитя мое.

В животе моем неприятно похолодело.

— Угу. Э-э-э… Это очень… очень в вашем духе. Это извращение, безумие, но это я могу понять.

Леа улыбнулась:

— Ну конечно можешь. Раз так, перейдем к делу. Зачем ты звал меня сегодня?

Я сделал глубокий вдох и немного собрался с духом:

— Послушайте, я знаю, что в последнее время наши отношения развивались не лучшим образом. Ну и прежде тоже. И мне нечего особенно предложить, но я надеялся, вы все же не откажетесь заключить со мной сделку.

Она изогнула огненно-алую бровь:

— С какой целью?

— Мне нужно поговорить с ними, — сказал я. — С Мэб и Титанией.

Выражение лица ее сделалось более отстраненным, задумчивым.

— Ты должен понимать, что в случае чего я не смогу защитить тебя от них. Моя сила возросла, детка, но не до такой степени.

— Понимаю. Но если я не раскопаю этого до самого дна и не найду убийцу, меня можно считать покойником.

— Да, я слышала, — кивнула моя крестная. Она протянула мне правую руку. — Тогда дай мне руку.

— Рука мне еще нужна, крестная. Обе руки.

Она мелодично рассмеялась:

— Нет, глупое дитя. Просто дай мне руку, и все. Я тебя провожу.

Я опасливо покосился на нее:

— Почем?

— Даром.

— Даром? Вы ведь никогда и ничего не делаете даром.

Она закатила глаза к небу:

— Но не по отношению же к тебе, детка.

— Тогда к кому?

— Не к тому, кого ты знаешь. Или знал, — ответила Леа.

Тут меня осенило.

— Моя мать. Вы ведь о ней говорите, да?

Леа не убирала руки.

— Возможно, — только и сказала она с улыбкой.

Несколько мгновений я молча смотрел на ее руку.

— Не уверен, — произнес я наконец, — что вы действительно намерены защищать меня.

— Но я всегда только это и делала.

Я скрестил руки:

— И когда же?

— Если ты помнишь ту ночь на кладбище, я исцелила рану на твоей голове, от которой ты мог умереть.

— Вы сделали это лишь для того, чтобы обманом заставить меня отдать вам меч!

— Не только. — В голосе Леа зазвучала обида. — Если ты вспомнишь, что было дальше, я также освободила тебя от жестоких чар, а потом, не прошло и двадцати четырех часов, спасла от огненного пекла.

— Для этого вы лишили мою подругу всех воспоминаний обо мне! Да и от огня вы спасли меня только затем, чтобы запереть на своей псарне!

— Это не меняет того факта, что я, в конце концов, защищала тебя.

С минуту я угрюмо смотрел на нее, потом нахмурился еще сильнее:

— А что вы делали для меня потом, в последнее время?

Леа закрыла глаза и открыла рот.

— Что это за бардак у вас там? — Голос ее разом сделался старше и капризнее. — Я уже вызвала полицию, так и знайте! А ну выметайтесь отсюда, если не хотите за решетку!

Я изумленно заморгал:

— Квартира Ройеля. Так это были вы?

— Ну конечно, детка. И у супермаркета сегодня вечером.

Она описала рукой замысловатый знак в воздухе и снова открыла рот, словно намереваясь спеть что-то. Вместо пения я услышал завывание полицейских сирен — отдаленное и совершенно неотличимое от настоящего.

Я покачал головой:

— Я этого не знал.

Она сделала еще движение пальцами, и звук сирен сменился мелодичным серебристым смехом. Лицо ее сделалось почти заботливым.

— Не сомневаюсь, что не знал, крошка. — Она снова протянула мне руку. — Идем. Время поджимает.

По крайней мере в этом она была права. И я знал, что она говорит мне правду. Впрочем, всякий раз, когда мне приходилось иметь дело с феями, я оставался в итоге с расквашенным носом. Так что если Леа предлагала мне помощь даром, где-нибудь наверняка таилась подлянка.

Выражение лица Леа подсказало мне, что она либо читала мои мысли, либо просто достаточно хорошо знала меня, чтобы понимать, о чем я думаю. Она снова рассмеялась.

— Гарри, Гарри, — произнесла она. — Если это тебя так беспокоит, не забывай, что наш уговор остается в силе. Я не могу причинить тебе никакого вреда еще целых несколько недель.

Ну да, об этом-то я и забыл. Разумеется, полностью доверять этому я тоже не мог. Даже поклявшись не причинять мне вреда, она запросто могла, скажем, бросить меня посреди леса, полного всякой нечисти. Собственно, год назад она примерно так и поступила.