Лето круглый год

"А при чем здесь подушки-то?" – спросите вы. И, хочешь – не хочешь, пора оставить пашу и вернуться к теме. Подушки очень даже при чем. В первый же день по приезду меня привели в здание математического отделения местного университета. Незабываемое первое впечатление: везде видишь сплошные математические тексты. За долгие годы работы греческий алфавит жестко ассоциировался у меня с обозначениями переменных в физике и математике. Альфа, бета и гамма – это некие углы, а эпсилон с дельтой – это малые величины. И на тебе – везде они написаны и вовсе не имеют этого значения.

Кстати, мой Вассилис уверял, что создатели кириллицы Кирилл и Мефодий вовсе не были никакими болгарами, а были греками, монашествующими в Болгарии. Я, естественно, не проверял этого утверждения, однако что-то в нем есть. Наши родные "п" и "р" явно появились как заимствование "пи" и "ро" из греческого алфавита, впрочем, как и исчезнувшая после революции знаменитая "фита", беда всех гимназистов, участь последователей которых облегчила советская филологическая общественность, запретив использование буквы явно непролетарского происхождения.

Да, так при чем же подушки-то? А всё дело в том, что единственный свободный в отделении математики кабинет оказался кабинетом декана. Декана выбрали ректором университета. Кабинет этот он за собой сохранил, но не пользовался. И мне он достался на два месяца в полное распоряжение. Просторный кабинет с диваном разительно отличался от той кафедральной комнаты на полтора десятка человек, к которой я привык у себя. В ней был неплохой по тем временам компьютер. Но больше всего меня в этом кабинете поразила симпатичная домашняя пуховая подушка на диване. Я так и не понял, было ли это декано-ректорским наследством либо мой Вассилис, который до того регулярно посиживал в этом кабинете, притащил ее из дома, но подушка мне очень понравилась. Когда устанешь, можно прикорнуть на этом диване со всеми удобствами, что я и проделывал регулярно после обеда, когда простодушные греки отправлялись обедать домой. К комнате, где я сидел, примыкала комната студента-магистра, у которого руководителями-профессорами были ректор и Вассилис. Он также имел у себя в комнатке небольшой диванчик с не менее симпатичной подушкой, на которой время от времени всхрапывал, и достаточно громко.

Что подушки в Греции это святое, я окончательно понял, когда меня привезли в ночной ресторан неподалеку от Янины. Вокруг низких столиков стояли раскладные кресла, алюминий с парусиной. А на креслах лежали подушки, на которых сидеть было очень даже удобно. Одна из теорий (только что предложенных мной) говорит, что трепетное отношение к подушке является следствием многолетней турецкой оккупации Греции. Недаром же в Турции все рассказы о султанах полны "диванами" и восседающими на подушках визирях. Подушки в Греции холят и лелеют. А также регулярно проветривают на перилах балкончиков. Так что если что и есть в нынешней Греции в изобилии, так это мечта лежебок – прекрасные подушки.

Как у всякого человека, впервые выехавшего за бугор, меня удивляло в Греции очень многое. Например, бесплатные учебники в университете, бесплатные для большинства студентов завтраки и обеды. Это сильно не согласовывалось с тем, что я твердо знал о порядках загнивающего европейского капитализма. А вот то, что выпускники математического факультета не могут годами найти работу в Греции, как раз хорошо согласовывалось с сообщениями советской прессы о повальной безработице. Впрочем, своя жизнь, свои законы. Наглядевшись на Родине на наших "новых русских", которые за неимением воображения уж и не знают, чем бы им еще отличиться от "быдла" и потому отделяются от остального народа охраной, специальными школами для детей и пр., я с удивлением узнал, что дети греческих богачей ходят в обычные школы. Что спецшколы в Греции не привились. И богатые, и бедные дети общаются между собой. Приятно удивила готовность греческих детей демонстрировать свои таланты в области музыки, кстати, как и готовность родителей обучать детей игре на скрипке или фортепьяно, чему способствует довольно большое число русских учителей музыки, живущих в Греции.

Греки хранят свои традиции от иностранного нашествия очень тщательно. Например, в университетах стараются не допустить иностранную профессуру на постоянную работу, прибегая к "невинным хитростям": давая объявления о международных конкурсах, добавляют, что преподавание должно вестись на греческом языке. Однако даже когда иностранец и знает греческий язык, то это ему, вкупе с солидным набором опубликованных работ, не всегда помогает. При мне на факультете "прокатили" претендента из Англии с солидными публикациями и греческим языком, который подал документы на получение места профессора по прикладной математике. Все его работы были именно по прикладной математике, но опубликованы в физико-технических журналах. Англичанину было отказано по причине неполного соответствия его специализации.