Лето придёт во сне. Запад

А когда провожать взглядом уменьшающуюся лодку надоело, мы отошли от перил, только сейчас заметив, что изнываем от жары. Тогда-то Яринка и предложила спуститься вниз и окунуться в воду. После этого мы с ней несколько раз порывались пуститься вплавь к китайскому берегу, но постоянно откладывали. И страшно было: всё-таки здесь не ласковое Чёрное море, чьи волны сами несут тебя к берегу, стоит лишь перестать грести против них, да и сам берег с его золотистым песком – вот он, рядом. В то время как оба берега Амура были одинаково далеки и одинаково неприветливы, если не сказать – враждебны. Мне нравилось смотреть только на белоснежное, вопреки времени и когда-то бушевавшему вокруг него пожару, колесо обозрения. Колесо обозрения, гордо высящееся среди останков города, ранее принадлежавшего ушедшему в прошлое государству Китай…

Но кроме естественного страха утонуть и страха оказаться беззащитными в неведомом месте перед неведомыми пока опасностями, нас держало на мосту наше горе. Пока мы не ушли, мы ещё не перевернули эту страницу, не отодвинули в прошлое произошедшие здесь события, а с ними – Дэна и Яна: ведь им, в отличие от нас, суждено было остаться тут навсегда. Их праху – покоиться под холодными водами Амура, а нашим последним воспоминаниям о них – витать над разрушенным мостом.

Потому мы и тянули время, успев проститься с дедом Венедиктом, поплакать, обнимая друг друга, поспать тревожным сном, и снова поплакать Но вот пришла тёмная сибирская ночь, в которой не светилось ни единого огонька, не считая звёздной пыли над головой, а вместе с ней – время уходить. Уходить всегда легче ночью: ведь, когда в темноте не видно предстоящего трудного пути, он не кажется таким страшным.

Глава 18

Звездопад

Я и Яринка всё ещё лежали на растрескавшемся асфальте бывшего моста, который с приходом ночи, наконец, остыл и теперь приятно холодил кожу сквозь одежду. Лежали и смотрели на звёзды. Смотреть на звёзды оказалось спокойнее всего: они были единственным, что выглядело привычно и почти по-домашнему здесь, в этом пустом, чужом и мрачном краю. Стоило опустить взгляд ниже линии горизонта, и он погружался в темноту. В темноту реки, ставшей густо-чёрной, словно вместо воды в ней текли чернила… или кровь. В темноту берегов Амура, на которых такими же чёрными силуэтами высились останки домов. В темноту неизвестности, ожидающей нас впереди.

Мы не строили планов. Какие могут быть планы в нашем положении? Суметь добраться вплавь до берега – это уже очень хорошо. Найти там укрытие до утра – просто великолепно! А дальше… как повезёт. Если повезёт очень сильно, мы встретим людей, к которым нас вёл, но не сумел довести дед Венедикт. К беглецам. К дикарям. К тем, кто, возможно, знал моих родителей или других выживших из Маслят. Тогда я расскажу им всё. Расскажу историю моего знакомства с Летними с самого начала, без утайки. И историю самих Летних, вместе с её тёмными сторонами, расскажу тоже. А тогда пусть беглецы решают, нужно ли им ввязываться в грядущую смуту или продолжать скрываться.

Яринка нащупала мою руку, сжала в своей, шепнула:

– Помнишь, как мы лежали в лесу? Когда в первый раз вдвоём убежали из приюта? Тогда ещё падали звёзды…

– Помню… – та ночь и впрямь встала у меня перед глазами, словно была только вчера. Тонкие силуэты корабельных сосен, перестук колёс поезда вдали, пьянящий хвойный аромат и серебряные росчерки падающих звёзд в небе над нами. Мы тогда ещё загадали желание – остаться вместе до конца, что бы ни случилось. И остались.

– Как думаешь, сегодня мы увидим падучие звезды? – спросила подруга с такой надеждой, словно звездопад мог исправить случившееся и вернуть потерянное. – Хоть одну звезду?

– Думаю, да, – ответила я, хотя вовсе так не думала. Звездопады – дело случая.

– Я хочу загадать… – Яринка не договорила и сжала мою руку сильнее. – Дайка, пообещай, что звёзды будут падать, мне очень важно!

Разумеется, я не имела права обещать это, но Яринка просила с таким отчаянием, что отказать ей было выше моих сил.

– Обещаю.

– Тогда, может, подождём немного?

И мы немного подождали. Потом ещё немного. И ещё чуть-чуть. Созвездия уже заметно сместились по небосклону, но не уронили ни одной звезды, и дальше тянуть стало нельзя. Мы поняли это одновременно и поднялись с разочарованными вздохами.

– Ну что, поплыли? – спросила Яринка так небрежно, будто загорала на одном из пляжей Оазиса и собиралась слегка окунуться перед обедом.

– Сейчас…

Сложенные вещи виднелись неподалёку неряшливой кучкой. Я подошла, опустилась на колени, и погладила куртку Дэна, расправила на ней складки. Может быть, когда Михаил Юрьевич вернётся сюда, он возьмёт её? Не хотелось думать, что вещь моего любимого, ставшая вдруг ненужной, будет размокать под дождями и покрываться пылью, пока не превратится в выцветшее ничто.

– Может, когда-нибудь мы ещё будем здесь и всё заберём, – утешающе предположила Яринка, что было сродни моему недавнему обещанию звездопада.