Лето придёт во сне. Запад

– Потому что это не давало стопроцентной гарантии твоего согласия, – без каких-либо эмоций ответил Михаил Юрьевич. – Ты могла сказать «да», но могла сказать и «нет». Кроме того, не будь у тебя личной заинтересованности, ты бы не рвалась вперёд отчаянно и без оглядки, так, как это и было от тебя нужно. И ты бы не захотела расставаться с друзьями по пути.

– Значит, это правда, что по вашим планам до конечной цели должна была дойти только я?

– Нет. Ты ещё слишком юна для этого. Я планировал оставить с тобой Сергея, как самого взрослого и трезвомыслящего из вас.

Мои руки непроизвольно дрогнули, спусковой крючок чуть поддался под напрягшимся пальцем.

Дульсинея Тарасовна заковыляла вперёд и закрыла собой сына. Как будто у меня не хватит стрел на них обоих! Или будто я не смогу выстрелить в старуху, которая оказалась одной из тех, кто использовал меня, выбрав для этого самый подлый, самый циничный способ!

– Не надо, мама, – Михаил Юрьевич осторожно взял её за плечи, отодвинул в сторону. – Дайника не будет стрелять.

– Я не была бы так уверена, – буркнула себе под нос Яринка, но её услышали.

Истуканы растерянно переглянулись, Дульсинея Тарасовна снова сделала движение в сторону Михаила Юрьевича, но осталась на месте. А он приподнял руки над плечами, словно сдаваясь на мою милость.

– Дайника, помнишь, я тебе говорил, что когда делаешь общее дело, нужно уметь ради него жертвовать своими интересами? Так вот – самое тяжёлое не это. Самое тяжёлое – жертвовать не своими интересами, а чужими. Мне приходилось это делать много раз, и ты далеко не первая, кого я обманул для получения наилучшего результата.

Я с трудом сдержала неуместный смех: не хотела сбивать прицел. Наилучший результат? Да уж, какого-то результата он, несомненно, добился, вот только назвать его наилучшим можно разве что с точки зрения наших врагов. Впрочем, каких врагов? Враги тоже мертвы.

– Я не пытаюсь оправдаться, я озвучиваю факт – на войне как на войне, обманывать приходится не только противника. Ты поймёшь это, когда станешь старше, когда больше времени проведёшь с нами и, возможно, сама начнёшь принимать такие трудные решения.

– Что? – я всё-таки рассмеялась, хоть это больше походило на звериное фырканье. – С вами? Вы думаете, что я останусь с вами? Теперь?!

– Надо, Дайника, – серьёзно кивнул Михаил Юрьевич, будто не замечая моего смеха. – Сейчас решающий момент: колесо завертелось. Власти упустили меня, но им уже многое известно, и скоро они возьмутся за нас всерьёз, нанесут решающий удар. Мы должны предупредить его, ударить первыми! Помощь беглецов сейчас нужна нам, как никогда.

Нам… Мы… Кому – нам? Кто – мы? Да пошли вы со своей грёбаной конспирацией!

– Кто?! – я потрясла взведённым арбалетом, подчёркивая важность вопроса. – Кто стоит за всем этим? Кто на самом верху?

Михаил Юрьевич удивлённо помолчал. Качнул головой.

– Мне это неизвестно…

– Врёте! – перебила я. – Если Бурхаев договаривался о сотрудничестве с вами лично, а не с кем-то через вас, значит, вы не последний… не рядовой…

Я, далёкая от политики, запуталась, не зная, как правильно выразить свою мысль, но Михаил Юрьевич догадался сам.

– Я не последний, конечно, – медленно, словно разговаривая с истеричным ребёнком, сказал он. – Я один из лидеров по Москве и области, но даже мне…

– Кто они?! – я снова перебила его, стараясь не дать увести меня в сторону от главного вопроса. – Не вы, а они!

– Я не знаю! – Михаил Юрьевич тоже повысил голос. – Я никогда их не видел! Сомневаюсь, что они вообще бывают на Руси.

– В смысле? – изумилась Яринка. – Как они могут здесь не бывать, если они у нас типа главные?

Она сказала «у нас» а не «у вас», как будто ничего не изменилось, и это разозлило меня ещё больше.

– Опять врёте! Если они сумели сбежать за границу, то зачем им нужно устраивать тут какие-то революции?

– Они не сбежали. Они здесь никогда и не жили. Девочки, ну вы же вроде не глупые! И книжек много читали, запрещённых в том числе. Должны знать, что ни одна революция не происходит без влияния извне. Русь, а в прошлом и Россия, – слишком большое и богатое государство, чтобы его ресурсами не интересовались другие страны. Сейчас – тем более. Или вы думаете, что железный занавес и правда железный?

– Летних спонсируют с Запада? – деловито и даже строго, словно это имело какое-то значение для неё лично, спросила Яринка, и Михаил Юрьевич одобрительно кивнул.

– Садись, пять. Поэтому, Дайника, я при всём желании не могу ответить на твой вопрос – не знаю ответа. Мне известны только имена тех, кто стоит выше меня и через кого осуществляется связь с нашими покровителями из-за занавеса. Но эти имена тебе вряд ли что-то скажут.