Лето придёт во сне. Запад

Охранник не торопился с ответом. Он стоял, запустив за ремень брюк большие пальцы рук, и разглядывал нас с явным пренебрежением. Его глаза скользнули по моему лицу, задержались на разбитых губах, неторопливо поползли по телу, и я впервые порадовалась тому, что на мне надето это нелепого фасона платье, полностью скрадывающее силуэт. Видимо, решив, что я не заслуживаю особого внимания, охранник перевёл взгляд на Бранко, присмотрелся к его ушам, к носу и бровям, где были ясно видны проколы от пирсинга, и его рот брезгливо скривился.

– Хозяяииин? – наконец лениво переспросил он и манерой растягивать слова вдруг очень напомнил мне Белёсого. – Смотря о каком хозяине речь.

– А у тебя их много? – вкрадчиво поинтересовался Бранко, особо выделив обращение на ты, и охранник зло прищурился, но серб не дал ему ответить. – Если всё-таки хозяин один и он здесь, то иди и скажи ему, что приехал Джурич. Просто Джурич. Он поймёт.

Ещё секунду охранник оставался на месте, и на его лице отображалась мучительная борьба с самим собой. В итоге он всё-таки решил проявить осторожность и не хамить странным гостям, не зная, кем они могут оказаться. Коротко кивнул и скрылся в крохотной будочке, что лепилась к стене у ворот.

Выскочил он из неё уже совсем другим человеком. Рот, совсем недавно искривлённый гримасой откровенного презрения, теперь улыбался во все тридцать два зуба. Ноги семенили крохотными шажками, а спина подобострастно изгибалась.

– Прошу вас, сударь! И барышня!

Ворота распахнулись, и я вслед за Бранко ступила на выложенную разноцветными камнями дорожку.

– Я провожу! – суетился охранник, но Бранко остановил его небрежным жестом.

– Не стоит. Я помню, куда идти.

И, оставив за спиной так и не разогнувшегося до конца охранника, мы между усаженных цветами клумб зашагали к белому и блестящему на солнце, как кусок пиленого сахара, особняку с башенками и колоннами. А навстречу нам уже сходил с крыльца невысокий, но крепкий мужчина с такой же белоснежной, как его дом, улыбкой и полностью седыми волосами.

– Бран! – воскликнул он, приближаясь широкими шагами. – Бран, оленёнок, я знал, что ты вернёшься!

И прежде чем Бранко успел ответить, хозяин положил ладони парню на плечи и прижался своими губами к его губам.

Глава 4

Роб

Я открыла рот, наверное, в тысячный раз за этот насыщенный впечатлениями день. И было от чего. За время пребывания в Оазисе мне доводилось видеть разные поцелуи. Грубые и страстные, равнодушные и принудительные, бесстыжие и робкие, так что я могла без труда определить, к какой категории относился поцелуй, которым хозяин роскошного дворца в Черешнино встретил моего спутника. Это была страсть, неподдельная и всепоглощающая. Настолько искренняя, что Бранко не сразу нашёл в себе силы отшатнуться. А когда, наконец, отпрянул, машинально прижав ладонь к губам, я увидела, что его грудь взволнованно вздымается, а глаза замутнены каким-то неясным, но сильным чувством. Ностальгией?

– Не надо, Роб. – Наконец сказал он внезапно охрипшим голосом. – Я по делу приехал.

– Не вижу, почему бы двум благородным донам не совместить приятное с полезным! – непонятно ответил седой мужчина, но прикасаться к Бранко больше не пытался. Взглянул на меня.

– О, да ты с барышней! Она тоже по делу?

Я еле сдержала рвущийся с губ нервный смех. Уж не знаю, можно ли было назвать меня барышней в какие-либо другие, лучшие времена, но точно не сейчас.

– Да, – Бранко явно было трудно собраться с мыслями. – Мы к тебе с просьбой.

– Что же, – седой хозяин кивнул мне. – Друзья моих друзей – мои друзья. Милости прошу в дом.

И он зашагал к крыльцу, не оглядываясь, уверенный, что мы последуем за ним.

Мы последовали. Я пыталась поймать взгляд Бранко, получить хоть какое-то объяснение происходящему, но он упрямо смотрел себе под ноги. А потом уже и я забыла обо всём, потому что изнутри дворец того, кого мой спутник назвал Робом, оказался ещё роскошнее, чем снаружи.

Я думала, что уже видела роскошь. В Оазисе. Айсберг был шикарным отелем, чего стоил хотя бы пентхаус Ховрина с прозрачным потолком и гранитным камином. Но и он не шёл ни в какое сравнение с тем, что предстало моему взору здесь в последующие часы.

Первое, что сделал Роб, рассмотрев нас получше – отправил мыться. Так и сказал, что не умеет общаться с теми, кто, судя по запаху, ночевал в мусорном баке. Видимо, старый знакомый Бранко привык без церемоний говорить всё, что думает. А почему бы и нет, если положение позволяет?

Разумеется, в таком огромном доме оказалась далеко не одна ванная комната, и я разлучилась со своим спутником, зато обрела сопровождение в виде молчаливой горничной, которая проводила меня по месту назначения, выдала огромное пушистое полотенце, одноразовый набор банных принадлежностей и даже совсем новенькие, в хрустящей целлофановой упаковке, халат и тапочки. Так же молча подхватила и унесла мою одежду, едва только я переступила бортик ванной. Я бы уже не удивилась, вернись она для того чтобы собственноручно помыть меня, но такого, к моему облегчению, не произошло.