Лето в маленькой пекарне

– Ну да… – погрустнел Арчи. – Голодовка – довольно трудная штука, если честно. Но эти их сосиски… чистое дерьмо на вкус! Знаете, я стараюсь, стараюсь, стараюсь что-то делать… Мы все в этом городке пытаемся приспособиться, подстроиться под обстоятельства и все же как-то двигаться вперед… И тут такое случается. Я не могу управлять большой рыбацкой лодкой, питаясь булочками с дерьмом! Не могу ободрять людей и руководить ими при таком питании!

– Я попытаюсь все изменить, – сказала Полли.

Хакл бросил на нее предостерегающий взгляд. Они решили никому не говорить о том, что задумали. Они не могли допустить, чтобы Малкольм помешал их планам.

– Ну так пытайся энергичнее! – воскликнул Арчи.

Он ушел. Полли проводила его взглядом.

– Я за него беспокоюсь, – пробормотала она.

– Ты обо всех беспокоишься, – осторожно напомнил ей Хакл.

Они шагали по маленькой главной улице.

– Я просто…

– Не надо, – перебил ее Хакл. – Тебя это расстроит.

– Мне хочется посмотреть…

Она заглянула в дверь старой пекарни Полберна. Флора стояла на обычном месте с надутым видом, как всегда. Она снова сутулилась, выглядела неопрятно, волосы падали ей на глаза, нижняя губа сердито выпячивалась. Полли пришлось прищуриться и всмотреться, чтобы увидеть ту ошеломительную красоту, что скрывалась за всем этим, – да, маскировка была отличной.

На Флоре был нелепый наряд – черное платье, белый фартук, чепчик с оборочкой, – и она напоминала то ли младшую горничную, то ли стриптизершу, которая готовится выступить на мальчишнике. Перед ней лежали пакеты с бледным готовым печеньем, и ей явно было скучно на них смотреть.

– Привет, Флора!

– О, здрасте… мадам, – промямлила Флора.

– Да это же я, – удивилась Полли. – Я, Полли!

– Я теперь должна всех называть «мадам», – ответила Флора.

– Ох, конечно, это, безусловно, исправит качество жуткой еды, – проворчал Хакл.

– Как дела? – спросила Полли.

Флора пожала плечами:

– Только и слышу от тех, кто заходит: бла-бла-бла, где Полли, как все ужасно, а вот этим, по-моему, можно отравиться… А потом они больше не появляются. Малкольм жутко злится.

Полли очень постаралась не обрадоваться. Она оглянулась на Хакла:

– Как ты думаешь, может, он снова возьмет меня на работу?

– Наверное, мог бы, – ответил Хакл, – если бы ты не обозвала его свиньей.

– Всем хочется называть своих боссов свиньями, – возразила Полли. – Если не взрываешься, когда тебя увольняют, и не кричишь: «Вы свинья!» – ты вообще не человек.

– А кто тогда ты? Тоже свинья? – спросил Хакл.

– Нет! Это был просто эмоциональный срыв! В такие моменты лучше не сдерживаться! Он поймет.

– Он считает, что это ты во всем виновата, – вмешалась Флора. – Думает, ты настраиваешь город против него.

– А я думаю, он сам это сделал в тот самый миг, когда заявил: «Этот городишко – чистое дерьмо!», – выпалила Полли, – и начал продавать людям пластилин, замаскированный под еду.

Флора предложила Нилу кусочек булочки из пластиковой упаковки. Нил пригляделся к нему, быстро клюнул разок – и тут же попятился.

Позади звякнул колокольчик. Полли и Хакл повернулись с виноватым видом. На пороге стоял Малкольм. Увидев их, он тут же побагровел. Смотреть на него было неприятно.

– ЧТО Я ГОВОРИЛ НАСЧЕТ ПТИЦ В МАГАЗИНЕ? – заорал Малкольм. И уставился на Полли. – А вы просто нахалка, раз снова сюда явились!

Полли вспыхнула. Она ненавидела любые стычки.

– Я всего лишь заглянула к Флоре, – сказала она.

– Не беспокойтесь насчет Флоры! – рявкнул Малкольм. – И прекратите говорить в городе гадости обо мне!

– Вообще-то, я думаю, это вы…

Хакл схватил ее за руку.

– Мы ни слова о вас не говорили, сэр, – вежливо произнес он. – И Полли очень сожалеет о том, что занесла грязь туда, где готовят еду. Правда, Полли?

Полли судорожно вздохнула.

– Э-э-э… да, – пробормотала она. – Мне очень жаль.

– И вот еще, – продолжил Хакл, – полагаю, она вполне могла бы вернуться сюда и снова работать на вас. Тряхнуть стариной, если хотите.

Полли густо покраснела до ушей. Она разозлилась на Хакла. С другой стороны, надо было ухватиться за малейший шанс удержать его здесь, каким бы унижением для нее это ни обернулось.

Малкольм улыбнулся, наслаждаясь тем, что они вынуждены просить его. Он на это и надеялся.

– Ха! Даже не рассчитывайте! – заявил он. – Чтобы я вел свой бизнес, а вы постоянно болтались у меня под ногами? Черта с два! Ха! Нет уж, когда начнется летний сезон, вся выручка будет только моей, я не намерен этим рисковать. Так что извините, но вы должны понять меня. Здоровье и безопасность – это здоровье и безопасность! К черту политкорректность, она просто сводит с ума, я так говорю, но все равно вы должны понять: у меня просто связаны руки!

Полли почувствовала, как у нее сжимаются кулаки.

Малкольм, явно перевозбужденный, повернулся к Флоре с похотливым видом.

– Вы сегодня прелестно выглядите, милая. Мне нравится эта ваша новая форма.

– Спасибо, сэр, – уныло откликнулась Флора.

– Вы умеете делать реверанс?

Флора неохотно присела, к изумлению Полли и Хакла.

– Свинья-а-а! – прошипела Полли себе под нос, и Хакл ущипнул ее, что, вообще-то, было ему несвойственно.