Лев Спарты

Они посмотрели в теснину. Казалось невероятным, что Ксеркс остановился в ожидании и не побеспокоился занять проход до того, как появились они и завладели им. Теперь было поздно. Даже если атака будет проведена немедленно, до того, как они успеют восстановить стену, Леонид не сомневался, что они смогут удержать проход. Другого способа преодолеть эти горы не было; и персам придется удостовериться, что пройти здесь будет совсем не просто.

Послышался шум приближающихся к холму шагов. Леонид посмотрел вниз и увидел, как в сопровождении четырех вооруженных гоплитов к нему направляется угрюмого вида человек, одетый в одежду из овечьих шкур. Они остановились у подножия холма.

– Кто ты, друг? – спросил Леонид. Человек не был похож на воина, который мог привести свежее пополнение оборонительным силам.

– Меня зовут Эфиальт, – прохрипел незнакомец, бросив сердитый взгляд на бесстрастных стражей.

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришел сообщить тебе, что существует тайный проход через эти горы.

Группа стоящих на холме мужчин заволновалась. Леонид секунду смотрел перед собой, а потом повернулся к Агафону.

– Это ужасная новость. Почему никто нам не сообщил об этом раньше?

– Только несколько старых коз знают о нем, господин, – произнес Эфиальт услужливо-льстивым тоном. – Он проходит по горе Коллидром. Оттуда можно несколькими путями спуститься к побережью… позади Фермопил.

Леонид сошел с холма вниз.

– Мы должны немедленно осмотреть его. Ты можешь показать дорогу?

– Да. Эфиальт с готовностью кивнул головой. Потом его глаза стали хитрыми. – Я слышал, что персы… – он склонил голову на плечо.

– Что персы? – требовательно спросил Леонид.

– Говорят, они платят проводникам золотом…

– Взять его! – проревел Леонид. Последние слова, наложившись на только-что полученное тревожное сообщение, привели его в ярость, которая малиновым бешенством разлилась по его щекам. – Позаботьтесь, чтобы этот негодяй показал дорогу, а потом… потом бросьте его в горячий источник! Похоже, он ценит золото выше блага собственной страны.

Гоплиты с готовностью схватили Эфиальта под руки, но он вырвался с неожиданной силой.

– Так спартанцы поступают с друзьями? Он вздернул подбородок в сторону Леонида. – Я сказал об этом для того, чтобы предупредить тебя о возможном предательстве. Если бы я любил персидское золото, пришел бы я к тебе с рассказом о тайном проходе? Если бы я отправился к Ксерксу, он осыпал бы меня рубинами и изумрудами… дал бы мне вина и женщин, если бы я попросил о них… а не кипящую воду!

Гоплиты приблизились к нему еще раз, но Леонид жестом остановил их.

– Я был слишком резок, – произнес он. – Хоть ты и отличаешься от нас, но это правда – ты сообщил нам эту новость. Ты свободен.

Он жестом приказал Агафону приблизиться.

– Агафон, пусть этот человек покажет путь, о котором он говорит. Прикажи отряду из Фокиды свернуть лагерь, следуй за ним и перекрой тропу на Коллидроме. Они знают эти горы лучше, чем кто-либо другой.

Прозвучали отрывистые приказы. Рабочая команда на стене остановилась и с любопытством наблюдала за внезапной активностью; затем, повинуясь резким спартанским командам, илоты возобновили свой труд.

Агафон и группа гоплитов, прихватив с собой Эфиальта, направились к лагерю фокидян.

Демофил проворчал:

– Этот парень – малиец. Никогда не верил малийцам.

– Они – греки. В любом кувшине зерна найдутся порченные зерна, но… – он пожал плечами. – Нам повезло, что семя его информации пало по эту сторону гор. Он поднял голову и посмотрел на высящиеся пики.

Расположившись среди скал, свободные от обязанностей спартанцы занимались обычными упражнениями – боролись, бегали, прыгали и метали дротики. Усталость трехдневного марша постепенно уходила, методически вытесняемая усилиями другого рода.

У самой воды несколько спартанцев уже расчесывали свои волосы. Возможно, они опасались внезапной атаки и хотели быть готовыми к ней.

Многие в те времена смеялись над нами из-за того, что перед сражением мы так тщательно приводили в порядок наши прически. Зубоскалы редко сохраняли свою веселость после того, как встречались с нами лицом к лицу на поле битвы. Таков был наш обычай – длинные волосы наших воинов полагалось тщательно расчесать и заплести перед боем, и только плохие воины пренебрегали этим ритуалом. Он имел для нас такое же значение, как полировка наших щитов и оружия, как молитва перед схваткой. Это была запоминающаяся картина – наши мужчины, покрытые каплями морской воды, восседающие на камнях, расчесывающие и заплетающие волосы.

Леонид направился к выдвинутым вперед наблюдательным постам, сразу за ним шел Пентей. Здесь, скрытые камнями воины в полных медных доспехах, внимательно следили за виднеющимся вдалеке персидским лагерем.

– Все спокойно? – спросил Леонид.

Отвечая на вопрос, гоплит не отвел взгляда.

– Есть передвижение войск противника, господин. Похоже, они готовятся к атаке.

– Нам нужен еще один день, чтобы закончить отстраивать нашу стену, – тихо заметил Пентей.