Левая Политика. Россия на пенсии

В чём же причины феномена технологической стагнации? В обобщённом виде можно выделить два основных подхода, объясняющих природу замедления научно-технического прогресса. Пожалуй, наиболее популярным объяснением инновационной стагнации начала XXI столетия является институциональная гипотеза, связывающая торможение генерации новых знаний и открытий с нежеланием общества, достигшего стадии зрелости, жертвовать комфортом во имя нарушающих привычный порядок вещей и не сулящих быстрой экономической отдачи технико-экономических нововведений. По мнению сторонников данной теории, единственным средством борьбы с «инновационной меланхолией», в которую погрузилась современная мировая экономика, теоретически может выступить «нарушение планетарной стабильности» под воздействием «деградации окружающей среды и крупного вооружённого конфликта», только и способных вынудить хозяйствующих субъектов активизировать развитие науки и технологий [Vijg, 2011, р. 210–211]. Впрочем, даже сами последователи этой концепции признают, что риск наступления подобных событий, к счастью, минимален и поэтому едва ли способен оказать стимулирующее воздействие на процессы разработки остро необходимых глобальной экономике фундаментальных открытий [Vijg, 2011; Geim, 2013]. Другая группа исследователей связывает «научно-технологическую спячку» последних десятилетий с не зависящими от экзогенных факторов причинами, усматривая корень проблемы в первую очередь в достижении предела развития когнитивных способностей человека, чей ограниченный потенциал, собственно, и стал главным препятствием для запуска очередной инновационной волны. Выход из сложившейся ситуации приверженцы подобных представлений видят в замене человеческого разума, якобы не справляющегося с резко расширившимся набором задач, искусственным интеллектом [Kurzweil, 2005]. Однако ряд последних работ ставит под сомнение декадентский рефрен «технологического уныния», пронизывающий современное обществоведение. Например, расчёты профессора Открытого университета Нидерландов В. Вестеры показали, что «устаревший» человеческий мозг, не претерпевший каких-либо изменений за последние 100 тыс. лет, с его пиковой вычислительной мощностью 10¹⁶ операций в секунду по-прежнему мощнее современного компьютера, на 5 порядков превосходя аналогичный показатель одного из наиболее производительных процессоров Intel Core i7 Extreme Edition i980 EE (10" калькуляций в секунду) [Westera, 2013, p. 32].

Предваряя изложение собственной позиции по данному вопросу, тем не менее, признаём — инновационная пауза отнюдь не является плодом фантазии излишне рефлексирующих любителей научной фантастики. Так, используя систематизированный профессором Я. Вайгом список основных открытий человечества, можно обнаружить снижение числа фундаментальных новшеств, созданных в глобальной экономике, с 1,4 в год в 1972–1989 гг. до 1,0 — в 1989–2006 гг. [Vijg, 2011, р. 230–231] Нельзя не обратить внимание и на сравнительно невысокую динамику совокупной факторной производительности, демонстрируемую лидером глобальной экономики — Соединёнными Штатами, которые в 2000-е гг. (1,5 %) смогли превзойти результат 1990-х гг. (1,0 %), но так и не превысили показатель «золотой эры» 1950–1973 гг. (в среднем 2 % за год) [Shackleton, 2013, р.5].