Liberte (СИ)

Малькольм от удивления изогнул бровь у меня же и вовсе глаза поползли на лоб. Впрочем, если вдуматься хорошенько я был должен, нет просто обязан ещё раньше сам догадаться о этом вместо того, чтобы воспринимать как должное регулярно стекающиеся к нам данные от других объектов нашего квадрата. Ведь даже систематически поступающие запросы на участие в совместных боевых вылетах, ставящие нас в более привилегированное положение по отношению с другими лётными командами, я внутренне обосновал авторитетом Ральфа игнорируя кажущееся теперь таким простым и очевидным объяснение. Поразительно как я мог быть так слеп не замечая того, что в полномочия Ральфа входит координирование и общее руководство всеми девятью объектами нашего квадрата. Судя по реакции Малькольма, я был не одинок в своём заблуждении. Для Джорджа вновь открывшийся факт так и остался незамеченным. Закусив до крови верхнюю губу он круглыми от ужаса глазами вперился в центральный монитор. Сдаётся мне он даже не слышал ничего из происходящего вокруг него в этот момент.

Дроны ринулись вперёд и пошли частым гребнем прочёсывая раскинувшееся перед ними пространство. Тут Ральф и нанёс свой первый идеально точный и выверенный удар. Активировав прицельное подавление канала связи с беспилотниками он в один миг отключил от них операторов. Лишённые внешнего дистанционного управления и превращённые в неконтролируемые груды металла беспилотники продолжили своё бесцельное движение по ранее заданной им траектории. Тральщики потеряли свои первые дроны, мы остались без нескольких датчиков слежения и периферийной станции радиоэлектронной защиты. Так начался бой конечной ставкой в котором были наши жизни.

Со стороны происходящее было похоже на компьютерную игру с чудовищными непостижимо сложными правилами, в которой Ральфу ежесекундно приходилось контролировать огромное поле боя, анализировать постоянно изменяющуюся ситуацию и умудряться противопоставлять массированному натиску противника наши слабые ответные контрмеры. Расставленные нами сети были рассчитаны на мелкую дичь и не являлись для тральщиков существенной преградой. С лёгкостью принимая взрывы мин на свои мощные щиты, отстреливая ловушки, выжигая датчики слежения и подавляя скрытые ракетные комплексы, они неумолимо прорывались вперёд, проделывая в нашей обороне огромные зияющие бреши, но при всём своём разрушительном воздействии благодаря мастерству Ральфа враги оставляли за собой необнаруженными и недобитыми элементы нашей повреждённой, но не до конца уничтоженной защиты.

Интерфейс тактического экрана, на который Ральф вывел изображение временами слепил разворачивающимся на нём буйством красок. Идущая далеко от нас смертельная схватка, стараниями электроники преображалась в сюрреалистическую картину. Палитра используемых цветов была весьма спорна и свидетельствовала о дурном художественном вкусе. Наши позиции были окрашены во всевозможные оттенки зелёного от нежно-салатного до тёмного отдающего в синеву болотного цвета. Противник же не стесняясь щеголял всеми оставшимися цветами радуги за исключением чёрного. Заградительные минные поля выглядели как соцветия дивных растений, скрытые ракетные комплексы как набухшие бутоны, вражеские лазеры сверкали чистой синевой. Их ракеты были словно оранжевые штрихи, а наши как стремительные молодые побеги с длинными междоузлиями. Порхающие дроны смотрелись будто парашютики одуванчика гонимые порывами ветра. Средства радиоэлектронного подавления подобно лёгким полупрозрачным облачкам наплывали на передовые вражеские отряды. То и дело непроницаемую черноту тактического экрана озаряли яркие всполохи взрывов и разливающееся сияние плазменных разрядов. То тут, то там парящие бутоны расцветали дивными красками под росчерками губительных лучей лазерных турелей и чем дальше, тем всё меньше становилось лежащей между нами и противником зелени. Всё пожирала наплывающая на наши позиции тёмно-красная туша тральщика, оставляя за собой лишь одинокие вкрапления зелени.