Личность и общество в анархистском мировоззрении

«…Личность лишь тогда, – писал он в своих „Исторических письмах“, – подчиняет интересы общества своим собственным интересам, когда смотрит на общество и на себя как на два начала, одинаково реальные и соперничествующие в своих интересах. Точно так же поглощение личности обществом может иметь место лишь при представлении, что общество может достигать своих целей не в личностях, а в чем-то ином. Но и то и другое – призрак. Общество вне личностей не заключает ничего реального… Общественные цели могут быть достигнуты исключительно в личностях…» «…Индивидуализм… становится осуществлением общего блага помощью личных стремлений, но общее благо и не может иначе осуществиться. Общественность становится реализованием личных целей в общественной жизни, но они не могут быть реализованы в какой-либо другой среде» (письмо шестое). И в других сочинениях он развивает те же мысли: «…реальны в истории лишь личности; лишь они желают, стремятся, обдумывают, действуют, совершают историю» («Введение в историю мысли»), «…общества имеют… реальное существование лишь в личностях, их составляющих…» («Задачи понимания истории»), «…вообще реальны лишь особи…» (там же)[27].

Признание за обществом, государством, сословием, классом самостоятельного бытия, лежащего вне образующих их индивидуальностей, наделение их особыми самостоятельными силами, практически приводит к различным формам замаскированных насилий над волей живых людей.

За фикцией общественного образования в подобных случаях стоят люди, недвусмысленно защищающие свои вожделения более или менее высокой этикеткой.

И помимо этого грубого фальсификаторства этот неизбежный социологический «реализм» ставит неодолимые преграды творческой воле человека, делая его жертвой автоматизма и «понятием» убивая в личности то, что является самой ее сущностью – ее динамизм.

Логическая и психологическая неизбежность антиномии. – Невозможность «конечного» общественного идеала. – Мнимое решение антиномии античным миром. – Сущность анархического идеала

Утверждение личности подлинной, неповторимой и вечно движущейся реальностью приводит логически к двум выводам: а) к признанию неизбежности принципиального антагонизма между личностью и обществом; b) невозможности «конечного» общественного идеала.

A) Проблему – возможно ли и как возможно такое общество, которое бы оригинальные цели личности сделало своими целями, которое утвердило бы полную гармонию между индивидуальными устремлениями личности и задачами общественного союза и тем самым осуществило бы наконец мечты хилиазма – анархизм может решать только в смысле отрицательном.

Такой характер взаимоотношений между личностью и обществом – недостижим. Никогда личность до конца не может быть растворена в общественном начале. Принципиальный антагонизм между личностью и обществом – неустраним. Никогда, ни при каких условиях не может быть достигнута между ними полная гармония. Как бы ни был совершенен и податлив общественный строй – всегда и неизбежно вступит он в противоречие с тем, что остается в личности неразложимым ни на какие проявления общественных чувств – ее своеобразием, неделимостью, неповторимостью. Никогда личность не уступит обществу этого последнего своего «одиночества», общество никогда не сможет «простить» его личности. Общественность есть лишь связность подлинных реальностей – своеобразных и неповторимых. Поэтому общественность не может быть абсолютной целью личности. Она не может быть безусловным критерием ее поступков. Она есть средство в осуществлении личностью ее творческих целей.

Однако признавая личность основным творцом общественности, мы не можем смотреть на последнюю как на объект односторонних посягательств. Только неограниченный индивидуализм, усматривающий в ней самостоятельную реальность, может направлять на нее свои отравленные стрелы. Анархизм – именно потому, что общественность есть продукт творческой воли личности – должен «оправдать» ее. Только в общественности подлинное освобождение может найти свою опору. Неограниченный индивидуализм ведет к распылению, атомизму, «дурной свободе».

Нельзя не остановиться, хотя бы бегло, на существующих в социологической и политической литературе указаниях, что были ступени в общественном развития человечества, в которых принципиальный антагонизм, охарактеризованный выше, якобы не имел вовсе места.

Оставляя в стороне отвлеченные, не имеющие достаточного эмпирического материала, рассуждения о достоинствах и недостатках родового быта, мы не можем не указать, например, на господствовавшее еще недавно в историографии утверждение, что античная демократия могла служить живым образцом разрешения антиномии, представляющейся неразрешимой индивидуалистической культуре современности.

Новейшие публицисты показали, что построения Руссо и Гегеля в значительной мере определялись именно этими античными реминисценциями.