Личностно-развивающее иноязычное образование в начальной школе

Данные этапы выделяются не по календарному принципу, что возможно, наверное, в исторической работе[1], а по принципу обозрения основных ступеней поступательного развития начального иноязычного образования. В качестве критериев деления на этапы, вслед за А.А. Миролюбовым [А.А. Миролюбов, 2002] мы избрали новые тенденции и новые целевые установки, получившие свою реализацию как в государственных документах, так и в средствах обучения ИЯ. При анализе того или иного этапа мы также постарались отразить и новые идеи, оказавшие значительное влияние на методику раннего обучения ИЯ.

1-й этап: 1940–1960 гг. В этом этапе мы выделяем два подэтапа, а именно: 1-й подэтап – 1940–1950 гг. и 2-й подэтап —1951–1960 гг.

Впервые преподавание иностранных языков в начальной школе было введено с 3-го класса в пятидесяти школах Москвы, Ленинграда и других крупных городов РСФСР, начиная с 1940/41 учебного года. Это был первый эксперимент, который проводился с тем, чтобы в дальнейшем начать обучение иностранным языкам в начальной школе [А.А. Миролюбов, 1991. С. 30–37]. Была разработана первая программа по ИЯ для начальной школы. В ней были определены цели обучения, которые сводились к формированию у школьников навыков чтения и письма и предполагали усвоение большого объема теоретического материала, связанного с грамматической системой нового языка. Однако в связи с войной этот эксперимент был прерван и преподавание языков в 3—4-х классах было восстановлено в 1943—44 учебном году.

В методической литературе того времени [В помощь учителю иностранного языка в средней школе, 1952] отмечались как положительные моменты раннего начала обучения детей новому языку, так и отрицательные. Положительным считалось:

1) удлинение срока обучения ИЯ (8 лет вместо 6) и увеличение на 200 часов общего числа часов, отводимых на ИЯ;

2) возможность ликвидировать разрыв между возрастными интересами учащихся и примитивностью языкового материала, на котором приходилось обучать алфавиту, технике чтения и произношению;

3) более успешное, чем в 5 классе, усвоение детьми навыков произношения, чтения и письма, что объяснялось тем, что третьеклассники находят большее удовлетворение и заинтересованность в ознакомлении с буквами, звуками и словами.

Отрицательные моменты были обусловлены «влиянием «марровских теорий», проникших и в методику преподавания иностранных языков. Это влияние, по мнению З.М. Цветковой, находило отражение в том, что программы по языкам оказались сильно перегруженными теоретическим материалом, недоступным данному возрастному уровню, и изучавшимся в отрыве от программного материала по грамматике русского языка, создавая путаницу в грамматических представлениях учащихся [З.М. Цветкова,1952. С.61].

Второй подэтап: 1951–1960 гг.

В 1951 году вышла новая программа, которая предусматривала значительное сокращение объема знаний по 3–4 классам и ставила «цель обеспечить более прочное и сознательное усвоение учащимися элементарного материала по иностранному языку» [З.М. Цветкова, 1952. С.62]. Согласно этой программе обучение ИЯ в начальной школе представляло собой подготовительный курс, в задачи которого входило:

1) постановка произношения учащихся;

2) усвоение алфавита и приобретение хороших орфографических навыков;

3) сознательное усвоение основных правил чтения и приобретение техники чтения вслух;

4) репродуктивное овладение словарем в 300 слов;

5) усвоение некоторых грамматических явлений (например, в английском языке: Present Indefinite, Present Continuous и их утвердительных, вопросительных и отрицательных форм) и форм наиболее употребительных слов, не подчиняющихся в своих изменениях общим правилам (напр. children, feet, women, men, teeth).

Поскольку в средней школе ставилась цель научить школьников свободно читать и понимать (переводить) нетрудные оригинальные тексты без словаря (а более трудные со словарем), то начальная школа должна была служить подготовительным этапом для формирования этого умения, поэтому, как видно из вышеизложенных программных требований, умения устной и письменной речи не входили в цели обучения ИЯ на том этапе развития начальной школы в нашей стране.

Это объяснялось не только вышеупомянутой целью средней школы, но и многими другими причинами. В числе главных следует отметить следующие: социальный заказ, в том числе и обусловленный влиянием работ И.В. Сталина (на которые ссылались все методисты при разработке проблем обучения ИЯ – наиболее часто цитируемая его работа «Марксизм и вопросы языкознания». М.: Госполитиздат, 1951) уровень развития методической науки того времени и, как следствие, теоретическая неразработанность проблем обучения ИЯ в начальной школе.

Один из самых обсуждаемых методистами и сегодня вопрос о взаимоотношении устной речи и чтения решался в тот период в начальной школе в пользу последнего. Во второй главе книги мы отвечаем на этот вопрос с учетом современных достижений в разных областях наук применительно к младшим школьникам, начинающим изучать ИЯ с 6–7 лет.