Лигеметон. Ложный Апокриф

Внутри Лео клокотало смятение. Он не понимал, то ли племяннику промыли мозги, то ли он его совсем не знал. Как бы то ни было на десять минут или десять лет, но он опоздал – жилка родства между ними (которая и не была вовсе истинной) лопнула. Сердце разъедала такая невыносимая боль, что он бы сейчас начал давить пешеходов как в какой-нибудь видеоигре. Но правда в том, что даже на подобное нет времени. Ему ничего не оставалось кроме как смириться и поскорее добраться до аэропорта по Сильвер-стрит…

Он влетел на аэродром, лихо затормозил у нужного ангара, который оказался пустой, как и его башка. Лео до последнего убеждал себя, что Рамон приставит «Камиллу» к виску Сонни и выплюнет тому в лицо: Мы его ждем.

Да уж, если хочешь рассмешить Лилит, расскажи ей о своих планах. Он запрокинул голову и нервно рассмеялся. В голове пинбольным шариком металась мысль: Кинули. Жадные ублюдки. Кинули.

Следующую мысль он обсасывал не долго (секунд десять). Он решил, что в игре не будет победителей, дал газу и снова тронулся в путь.

Пытаясь обогнать ветер, он снова мчался по Сильвер-стрит, а сердце еще невыносимее жгло в груди. Периодически на него обращали внимание патрули, но оторваться от них стало плевым делом.

Дебелая дверь «Железной башни» не закрывалась ни при какой погоде. Если бы она не весила как мешок с цементом, ветал зашел бы с пинком. Он влетел и, под шепот забулдыг, глядя только вперед, устремился в подвал.

Там, дернул за цепочку – зажег свет, – подошел к стене, заводил ладонями по холодной каменной кладке. На уровне колен отыскался тайник. Развернув блок горизонтально на девяносто градусов, ветал сунул руку в темноту и вытянул черный кулек. Затем направился к столу-бобине, при этом с каждым шагом нездорово ухмыляясь и морщась.

Титан мысли Васко тот еще перестраховщик. И потому для Лео предвидеть его ходы – не великая хитрость. Черный Лис не просил никакого аванса. И как только он получил алмазы, отдал настоящую кровь (а не ту, бутафорскую, что принес Лео). И как ветал и просил, нол оставил «посылку» в тайнике, а не на видном месте.

Перед Лео лежало шесть налитых красной жидкостью пакетов. Не теряя времени ветал высосал один из них. Содержимое другого пакета он вылил на пол и, шаркая ботинками, смешал с песком. (Кровь, однажды пролитую, назад не вольешь.) Что до остальных, тауматург с алыми дорожками на щеках пустил в ход Силу – на языке, словно закрутился комок из ржавых гвоздей, а в ноздри все глубже вползали кусочки серы. Кровь внутри трех прозрачных пакетов забурлила и приняла форму самых натуральных сердец, как в учебниках по анатомии человека. На один из пакетов заклинание никак не повлияло. Что означало…

– Видать, ты все же стоял за меня горой. Значит, отплачу им за нас обоих.

Три сердца колотились каждый в своем ритме. Не доставая из пакета, ветал сжал одно что есть мочи и представил, как где-то в небе на высоте десять километров над океаном пресловутый сквернослов схватился за грудь и захаркал багряной жижей. Сердчишко в руке Лео судорожно сокращалось, в голове он отчетливо слышал, как его хозяин плюется во все стороны матом. Приступ, как и напал так же внезапно и оборвался. Живой насос замолчал навсегда.

За столь насыщенную жизнь Лео уже случалось убивать в удовольствие, ради мести. Но в данный момент он испытывал наисильнейшую отдушину. Даже кожа на ладони похожая теперь на сморщенную кожуру мандарина не поколебала внутренние весы. Однако кое-что заставило ускориться.

Раздался протяжный гул. Как и ожидалось, по душу Лео наконец-то явились. Стальная дверь для кригеров не помеха, но главное – она их задержит, заставит попотеть. А дальнейшее уже не существенно.

Обеими руками Лео сдавил последние два «движка». Зажмурив глаза, он дышал через рот и ежесекундно прикусывал язык, чтобы не потерять сознание. Пальцы продырявили пакеты, впились так глубоко в «моторчики», что превратились в подобие расплавленного сыра. Отделились ногти. Гул от тарана и стук сердец звучали почти в такт. В какой-то момент «двигатели» не выдержали фантомной боли и лопнули. Руки Лео, словно окунулись в чан с серной кислотой: покрылись оспами, рубцами и волдырями. Он справился… и кригеры – тоже.

Целый табун ног забарабанил по лестнице. Их топот был сравним с ударами молотка остервенелого судьи. Однако Лео вслушивался исключительно в стук собственного сердца, прощался с ним, с городом, со сводной сестрой.

Когда сефироты вломились, застали его в кресле-каталке; подбородок прижат к груди, руки на бедрах ладонями вверх, такой весь из себя безмятежный. Его сердце не билось. Потеряв все, Леонсио обрел стальную свободу.

НАФС 7

РАНДЕВУ С ЧЕРНОБОГОМ

Здравствуй, ночь, моя старая подруга! Hellodarkness, myoldfriend,

Я пришёл снова побеседовать с тобой.I've come to talk with you again,

Видение незаметно ко мне подкралось Becauseavisionsoftlycreeping,