Читаем Лилия полностью

Дамская и мужская комнаты располагались напротив друг друга. И, выходя оттуда одновременно, при неосторожности можно было столкнуться плечами. Эльза, погруженная в свои мысли, неуклюже наткнулась на парня, выходившего с ней одновременно.

– Аккуратней на поворотах, милочка! – попросил, не смотря в ее сторону, Эдвард и попытался протиснуться вперед. Эльзе подобное замечание показалось грубым. Будучи дочерью своего отца, она поспешила ответить нахалу.

– Это я для бабули милочка, а для вас – девушка! – строгим тоном сказала она.

Эдварда задел подобный выпад в его сторону. Остановившись, он резко повернулся назад с желанием что-нибудь ответить и поставить нахалку на место:

– Пить надо меньше!

– А вы мне наливали?

– А это что, намек на приглашение?

– Да мне рядом с вами находиться неприятно! За один столик с таким, как вы, я бы точно не села!

– Сказала мне девица, выходящая со мной из сортира!

– Да прекратите меня оскорблять!

– И чем же это я вас оскорбил?

– То милочка, то девица! Вы определитесь в своих эпитетах!

Наконец Эльза, изрядно устав от словесной перепалки, просто пошла напролом вперед, толкнув парня, стоящего у нее на пути. В этот момент Эдварда словно ударило током… Не поверив самому себе, он вдруг резко сменил тон и неуверенно окликнул:

– Эльза?

Девушка остановилась. Медленно повернувшись, она так же неуверенно произнесла:

– Эдвард?

Позабыв о недоразумении, они какое-то время стояли молча, просто смотря друг на друга… Эльза – красивая, статная девушка, загорелая, с блеском в глазах. Эдвард – высокий, спортивный и все такой же симпатичный. Их сердца забились сильнее, а дыхание участилось. У Эдварда похолодела спина, было такое ощущение, будто он увидел призрак. И ведь действительно, Эльза давно стала его призрачным прошлым, которое навсегда перевернуло его душу и изменило его сердце. Столько лет мечтавший об этой встрече и почти оставивший всякую надежду, Эдвард не знал, что сказать…

Стоя перед ней, девочкой, разбившей его сердце, Эдвард почувствовал себя обычным мальчишкой, каким был тогда, в школьные годы. Словно в один миг слетели с него все девять лет жизни…

Проходящие мимо люди стали на них подозрительно поглядывать. Понимая, что дальше здесь оставаться нельзя, Эльза и Эдвард вышли из коридора и остановились у лестницы.

– Ты надолго в Уфу? – решил прервать молчание Эдвард.

– Не знаю, еще не решила, – немного чужим голосом ответила Эльза.

– Есть время поговорить? – неуверенно спросил парень.

– Да, наверное, – пожав плечами, ответила девушка.

– Я сейчас вернусь, ты только будь здесь!

– Хорошо, я подожду тебя!

Когда Эдвард подскочил к братьям и сообщил, что должен удалиться, те недовольно забурчали. Не обращая на это внимания, он попрощался, пожав каждому руку. И только Марсель заметил, что Эдвард взволнован, причем не на шутку. Хорошо зная родного брата, Марсель понял, что дело для Эдварда очень серьезное.

Место для разговора Эдвард и Эльза выбрали неподалеку, в ресторане кинотеатра «Искра». Поймав такси, Эдвард договорился и сразу же расплатился с водителем. Сидя в машине рядом с Эльзой, чего только не передумал он в этот момент… Терзаемый противоречивыми чувствами, он был сильно взволнован. Наконец, подъехав к кинотеатру, они вышли из машины.

Держались они довольно скованно, поэтому до ресторана дошли на почтительном расстоянии друг от друга. За столиком Эдвард сел напротив Эльзы. Опершись подбородком на сложенные руки, он внимательно смотрел на свою спутницу.

– Ну, как Москва? – заговорил Эдвард.

– Вроде стоит на том же месте, – попыталась отшутиться девушка.

– Понятно, а чем же вам Уфа не угодила? – Шутку Эльзы собеседник явно не оценил.

Глядя на Эдварда, девушка никак не могла сообразить, шутит он или говорит серьезно.

– А меня никто не спрашивал. В тринадцать лет мало кто способен противиться своим родителям, – уже более серьезно ответила Эльза и пристально посмотрела на Эдварда.

– А я бы противился, если бы мне, конечно, было не все равно.

– Где то ведь и тебя носило. Я все ждала и ждала в тот день, когда кое-кто появится и поговорит со мной на прощание.

– Да? А я подумал, что исчезать, не прощаясь, как раз таки в вашем духе.

– Ну конечно, вы так хорошо меня изучили, что знали обо мне все наперед.

– Да вот не все, раз позволил так над собой посмеяться. Поматросила и бросила!

– Интересно, кто над кем посмеялся. Ты думаешь, мне легко жилось все это время? Знаешь что, хватит! Что-то не получается у нас с тобой разговора! – Эльза резко встала и собралась уходить. Неожиданно Эдвард, чуть не опрокинув стул, на котором сидел, тоже вскочил с места и схватил девушку за руку.

– Нет уж, постойте, девушка! Я хочу, чтобы вы послушали, как превратили жизнь одного несчастного мальчика в настоящий кошмар!

– Кошмар, говоришь? Позволь рассказать тебе кое-что о кошмаре! – Эльза высвободила свою руку и, приблизившись к Эдварду, заглянула ему прямо в лицо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кабинет фей
Кабинет фей

Издание включает полное собрание сказок Мари-Катрин д'Онуа (1651–1705) — одной из самых знаменитых сказочниц «галантного века», современному русскому читателю на удивление мало известной. Между тем ее имя и значение для французской литературной сказки вполне сопоставимы со значением ее великого современника и общепризнанного «отца» этого жанра Шарля Перро — уж его-то имя известно всем. Подчас мотивы и сюжеты двух сказочников пересекаются, дополняя друг друга. При этом именно Мари-Катрин д'Онуа принадлежит термин «сказки фей», который, с момента выхода в свет одноименного сборника ее сказок, стал активно употребляться по всей Европе для обозначения данного жанра.Сказки д'Онуа красочны и увлекательны. В них силен фольклорный фон, но при этом они изобилуют литературными аллюзиями. Во многих из этих текстов важен элемент пародии и иронии. Сказки у мадам д'Онуа длиннее, чем у Шарля Перро, композиция их сложнее, некоторые из них сродни роману. При этом, подобно сказкам Перро и других современников, они снабжены стихотворными моралями.Издание, снабженное подробными комментариями, биографическими и библиографическим данными, богато иллюстрировано как редчайшими иллюстрациями из прижизненного и позднейших изданий сказок мадам д'Онуа, так и изобразительными материалами, предельно широко воссоздающими ее эпоху.

Мари Катрин Д'Онуа

Сказки народов мира
На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза