Линни: Во имя любви

Газовые светильники на стенах тускло горели, порождая мерцающие тени. Мебель, занимавшая почти все место в комнате, была огромной — комоды и шкафы, диваны и кресла напоминали гигантских хищных животных. Из угла вышел очень крупный мужчина. Когда мои глаза привыкли к полумраку, я поняла, что у него черная кожа и он одет только в крошечную набедренную повязку и белый тюрбан. Под рукой он держал барабан и бил в него ладонью, извлекая глухие мрачные звуки.

Я посмотрела на юношу.

— Не бойся, крошка, — сказал он. Зрачки у него были расширены. Он махнул рукой черному мужчине, и тот немедленно опустил барабан, прикрывшись им поверх повязки.

Юноша рассмеялся, и я поняла, что уже слышала этот истерический хохот несколько минут назад. Тогда я приняла его за женский.

Здесь стоял незнакомый пряный запах, такой сильный, что от него и от качающихся теней у меня вдруг все поплыло перед глазами. Тут было что-то не так, и эта неизвестность меня пугала.

— Меня зовут Кленси, — произнес юноша. — Теперь пойдем со мной, тебя уже ждут.

Он взял меня за руку.

— Я не думаю… — Я попыталась вырваться, но у Кленси, на первый взгляд довольно хилого и хрупкого, оказалась железная хватка. Он сжал мои пальцы так, что мне стало больно.

— Ну конечно, ты не должна думать. Думать — это так скучно, — заметил он. — Ты должна только чувствовать.

Он сильно рванул меня за руку и потащил за собой. Я заметила, что под накидкой у него больше ничего не было. Он вел меня через комнату, пробираясь между диванчиками и низкими столиками, а я размышляла о том, как отсюда можно сбежать. Можно было развернуться и броситься к выходу, если бы не железная хватка Кленси. И если бы не мысль о том, что чернокожий — которого, кажется, звали Помпи — теперь шел за нами по пятам и снова зловеще бил в барабан.

— Ну вот, — сказал Кленси, — мы пришли.

Он отдернул в сторону тяжелую парчовую штору. За ней оказалась еще одна дверь, обычная деревянная дверь, она совсем не вязалась с остальной напыщенной обстановкой. Из замка торчал медный ключ.

— Давай, иди. Здесь не заперто. Он ждет тебя.

— Кто это «он»? — спросила я, снова отпрянув назад от страха.

Кленси вдруг осмысленно на меня посмотрел, а глупая улыбка, которая не сходила с его лица с того момента, как я впервые его увидела, вдруг стала какой-то непонятной. Несколько минут назад на меня с точно таким же выражением смотрел дворецкий.

Еще я поняла, что Кленси на самом деле значительно моложе, чем мне показалось сначала. Возможно, мы с ним даже были ровесниками.

Он повернул ручку и втолкнул меня в дверь.

Здесь своеобразный запах дыма был еще сильнее, и под его сладостью угадывался еще какой-то запах. Словно что-то очень медленно, с наслаждением разлагалось. Когда дверь за мной закрылась, комната погрузилась в абсолютную темноту.

— Здравствуйте! — позвала я.

Что-то здесь было не так, совсем не так. Больше всего в тот момент мне хотелось убежать без оглядки.

— Входи, входи, — ответил чей-то голос. Он был слабый и дрожал, словно говорящий страдал каким-то недугом.

— Здесь нет света, сэр? — спросила я, испугавшись еще сильнее. Голос нисколько меня не успокоил. — Я ничего не вижу.

Мне пришлось побывать во множестве комнат и услышать немало мужских голосов. Но, по крайней мере, я всегда видела, кто передо мной находится. И хотя неприятных сюрпризов хватало с головой, мне никогда не приходилось стоять вот так в полной темноте и в страхе ждать, кто или что из нее появится.

Раздался долгий протяжный звук — кто-то втягивал воздух, и я увидела крошечный красный огонек на конце трубки. Затем послышался выдох и какой-то шорох, словно незнакомец пошевелился. Быстро чиркнул кремень, затем последовала вспышка света, и я увидела какую-то фигуру, скорчившуюся возле мраморного камина. Когда трут занялся и огонь стал сильнее, фигура, шатаясь, отошла от камина и со вздохом опустилась в кресло с подлокотниками, но мне по-прежнему не удавалось рассмотреть лицо.

— Теперь ты должна выйти на свет, — сказал мужчина. — И я увижу, оправдались ли мои надежды. В наши дни так трудно достать то, что тебе нужно. Здесь, в Ливерпуле, я был крайне разочарован предложенным выбором. Крайне разочарован, — повторил он.

Я подошла к камину и остановилась перед ним.

— Поверни голову. Я хочу увидеть твои волосы.

Я посмотрела налево, затем направо, чувствуя за спиной жар камина.

— Хорошо, хорошо. — Мужчина немного повысил голос, словно заволновался.

Интересно, почему он так странно разговаривает?

— Теперь подойди сюда. Мы выпьем с тобой прекрасного вина.

Я подошла к креслу.

— Я лучше не буду пить, сэр. Что вы хотите, чтобы я сделала? — спросила я, морщась от кислого запаха, который становился все сильнее, по мере того как я подходила ближе. Мне доводилось слышать всевозможные пожелания, ни одно из них меня бы теперь не удивило. Но так страшно мне еще никогда не было, разве только с тем клиентом в плаще с капюшоном.

— Как тебя зовут, дорогая?

— Линни.

— Ты знаешь, как пишется твое имя?

— Так же, как и звучит, сэр: Л-и-н-н-и.

— Это твое настоящее христианское имя?