Лираэль

– Ты никак не мог их убить, – объяснил Моггет, потоптавшись немного на месте: он уминал лапами листья, сооружая себе более удобное ложе. – Они же королевские слуги, они присягали королю на верность. Их осеняет королевская защита – и спасает их даже от одного из монаршьих своевольных отпрысков. Кстати, имей в виду, что любых других ни в чем не повинных людей ты и впрямь убил бы на месте. Такому неумехе вообще не стоит пользоваться этим заклинанием.

– Я не подумал, – отрешенно проговорил Сэм. Сначала принц испытал несказанное облегчение: значит, он не убийца! Но затем обиделся на Моггета: кот обращался с ним, как с бестолковым школьником!

– Безусловно, – согласился Моггет. – И с тех пор думать даже и не пытался. Если бы они умерли, ты бы это почувствовал. Ты ж преемник Абхорсена, да поможет нам Хартия.

Сэм проглотил сердитую отповедь, понимая: кот прав. Он и в самом деле не почувствовал смерти констеблей. А Моггет по-прежнему не сводил с принца подозрительно сощуренных глаз: Сэм явно не внушал ему доверия.

– Спираль внутри спирали, – пробормотал кот. – Рыбак рыбака видит издалека. Яблочко от яблони недалеко падает…

– Чего?

– Ммм, просто задумался, – прошептал Моггет. – Советую однажды и тебе попробовать. Разбуди меня утром. Возможно, это окажется непросто.

– Да, сир, – отозвался Сэм, вложив в ответ сколь можно больше сарказма.

Но сарказм пропал втуне: теперь Моггет, похоже, и в самом деле крепко уснул.

– А я-то всегда недоумевал, почему папа говорил, что ты слишком задираешь хвост, – пробормотал Сэм, вытягивая перед собою пострадавшую ногу и проверяя повязку. Он предпочел не вспоминать о том, как в семилетнем возрасте, только что поступив в анцельстьеррскую школу, ткнул пальцем в картинку из книги «Кот в сапогах» и громко повторил то, что его отец однажды сказал Сабриэль: «Этот твой гребаный кот уж больно хвост задирает».

Тогда Сэма впервые поставили в угол, да еще и в дурацком колпаке – такой надевают на нерадивого ученика в наказание. Слово «гребаный» не входило в лексикон юных джентльменов из Торнской приготовительной школы.

Моггет не ответил. Сэм показал ему язык и, прыгая на здоровой ноге, оттащил в костер полусгнивший пень. Такой не прогорит и до рассвета; но на всякий случай парнишка наломал еще валежника и сложил поблизости.

А затем прилег сам, подложив под голову Капусткино седло и пристроив меч под рукой. Ночь выдалась теплая, ни плащ, ни Капусткин пахучий чепрак не понадобились. Сама Капустка дремала неподалеку: Сэм предусмотрительно стреножил лошадку, чтобы ей не пришло в голову отправиться на поиски собственных, щекочущих нервы приключений. Моггет спал рядом с Сэмом, смахивая скорее на охотничью собаку, нежели на кота.

Минуту-другую Сэм раздумывал, не следует ли ему подежурить до утра, но глаза закрывались сами собою. Кроме того, они же в самом сердце королевства, поблизости от Белизаэра. Здесь по меньшей мере вот уже лет десять как совершенно безопасно. Что может их потревожить?

Да много чего, подумал Сэм: сонливость боролась в нем с чуткой настороженностью к еле уловимым звукам ночного леса. Загадочные слова Моггета не на шутку встревожили его, и принц все еще перебирал в уме вероятные ужасы и сопоставлял их со звуками, когда усталость все-таки взяла верх – и он уснул.

Проснулся Сэм, ощутив на лице солнечный луч, просочившийся сквозь плотную лиственную завесу. Костер все еще тлел, дым змеился по земле, но, как только паренек сел, изменил направление и повалил ему в лицо.

Моггет по-прежнему спал: теперь он свернулся плотным белым комочком и почти зарылся в палую листву.

Сэм зевнул и попытался встать. Про ногу он напрочь позабыл, а зря: она настолько одеревенела, что юноша тут же упал, вскрикнув от боли. Капустка, всполошившись, отпрыгнула, насколько позволяли путы, и завращала глазами. Сэм, успокаивая ее мягкими увещеваниями, поднялся-таки на ноги, опираясь на крепкое молодое деревце.

А Моггет так и не проснулся – ни тогда, ни позже; он спал и спал себе, пока Сэм заново перевязал рану и наложил несложное заклинание Хартии, чтобы унять боль и предотвратить заражение. Кот не пробудился и тогда, когда Сэм извлек из сумы немного хлеба и солонины – свой скудный завтрак.

Подкрепившись, Сэм вычистил Капустку и заседлал ее. Теперь оставалось только затушить костер, и парнишка решил, что настала пора выслушать новую порцию кошачьих насмешек.

– Моггет! Просыпайся!

Кот даже не пошевелился. Сэм наклонился к нему и заорал во весь голос: «Вставай!» – но Моггет и ухом не повел.

Наконец принц осторожно встряхнул кота за ошейник. Он ощутил низкое гудение и взаимодействие Свободной магии и магии Хартии, но ровным счетом ничего не произошло. Моггет спал себе как ни в чем не бывало.