Лираэль

Понимая, что обманная личина того гляди навлечет на него новые неприятности, Сэм развеял заклинание Хартии, преобразившее его в Странника, и вернул себе свой обычный облик. А Капустку, забрызганную грязью по брюхо, и без того никто не признал бы, так заурядно она выглядела. Да и Сэм в своей пропитанной по́том, перепачканной одежде сейчас сам на себя не похож. Он даже подходящую историю придумал, если вдруг его примутся расспрашивать. Он назовется младшим сыном капитана гвардии некоего белизаэрского купца: он якобы едет с севера к родственнику, живущему близ Чейзела, – тот обещал взять его к себе на службу.

Кроме того, Сэм заново перевязал рану и кое-как натянул запасные штаны – чтобы спрятать от посторонних глаз заляпанную кровью, явно пострадавшую ногу. Хромоту, конечно, не скроешь; а вот поля шляпы без всякого к ней почтения он обрезал наполовину, отчего головной убор стал менее узнаваем – но и тени давал меньше.

Выбравшись из леса, путники вскоре въехали в деревню, или, скорее, деревушку, всего-то домишек на семь. Однако где-то рядом, за домами, стоял камень Хартии – Сэм его чувствовал. Принцу очень хотелось отыскать его и с помощью камня наложить новое, более мощное целительное заклинание, но тогда селяне точно обратят на него внимание.

Трактира в деревушке не было. Значит, на мягкую постель надеяться не приходилось. Однако Сэму удалось купить почти мягкого хлеба, свежеприготовленного кролика и несколько небольших сладких яблок у женщины, которая как раз возвращалась домой с ярмарки с возом покупок.

Всю эту сделку Моггет проспал, прячась под неплотно завязанным клапаном переметной сумы, чем Сэм остался весьма доволен. Парень вообще не представлял, как станет объяснять, почему с ним едет белый кот. Лучше вообще не привлекать к себе излишнего интереса.

Сэм ехал не останавливаясь, пока не сгустилась ночь и Капустка не начала то и дело сбиваться в грязь по обе стороны того, что здесь считалось дорогой. Принц призвал огонек Хартии и в его свете отыскал незакрытый стог сена – неплохое укрытие на ночь. Моггет крепко спал, так и не заметив, что переметные сумы спустили на землю, а принц кое-как отскреб грязь с себя и с лошади.

Сэм попытался разбудить кота и подробнее расспросить его о «Ловушке для молний». Но колоколец, сковавший Моггета, был слишком могуч: стоило коту зашевелиться, вроде бы просыпаясь, и тут же раздавался усыпляющий звон. Миниатюрный Ранна даже на Сэма навел усталость, едва тот нагнулся слишком близко, так что паренек уснул рядом с котом в самой неудобной позе.

Следующий день во всем походил на предыдущий. Учитывая, как жестка соломенная постель, не приходилось удивляться, что Сэм с легкостью поднялся еще до рассвета – и снова гнал Капустку быстрее, чем той хотелось бы.

Людей на дороге – или, скорее, тропке – встречалось немного. Сэм в долгие разговоры не вступал, отделываясь приветствием да шуткой-другой, под стать самому обыкновенному человеку, – когда покупал провизию или расспрашивал, как лучше добраться через Синдльский лес до реки Раттерлин.

В одной из деревень Сэм здорово испугался: он остановился купить немного зерна для Капустки и мешок лука и пастернака для себя. И тут показались два констебля – и направились прямо к нему. К счастью, они не задержались – просто кивнули, проезжая мимо, и поскакали дальше на восток. По-видимому, слухи о рыщущем на воле опасном некроманте или о пропавшем принце еще не распространились достаточно широко, или паренек совсем не походил ни на того ни на другого. Как бы то ни было, Сэм мысленно поблагодарил судьбу.

В целом путешествие оказалось лишенным событий, но утомительным. Сэм постоянно размышлял о Нике, о родителях и о собственных недостатках. А эти мысли неизменно возвращались к Врагу. Чем больше принц об этом думал, тем больше убеждался, что некромант, обжегший ему запястья, наверняка виновен во всех нынешних бедах. Ведь он явно обладает немалым могуществом – и он обнаружил свои истинные намерения, попытавшись захватить и подчинить себе Сэма.

Сэм совсем извелся, гадая, что ему теперь делать и что может случиться. В голове его рождались самые разные сценарии, один страшнее другого, и юноша понятия не имел, как поступить, если они вдруг сбудутся. Каждый новый день сулил ему все более зловещие кошмары. Каждый день Сэм все больше проникался уверенностью, что Николас, чего доброго, нашел в «Ловушке для молний» нечто ужасное. Возможно, свою погибель.

Четыре дня спустя после встречи с констеблями Сэм разглядел со склона холма, где выпасали скот, тенистую зеленую границу древнего Синдльского леса. Он казался куда обширнее, темнее и глуше, нежели лесок, в котором Сэм повстречал Моггета. Да и деревья тут росли куда более высокие, по крайней мере те, что виднелись на опушке. А вот никаких троп видно не было.