Лираэль

– Если только ее еще куда-нибудь не вызовут, – невозмутимо подтвердил Оселок. Сэм знал: спокойствие дается отцу с большим трудом; в его жилах текла древняя кровь берсерков, и Оселок опасался давать ей волю. Сэмет всего лишь раз видел отца в ярости, когда на торжественном обеде во дворце подставной посол одного из северных кланов попытался заколоть Сабриэль сервировочной вилкой. Оселок, взревев, точно какой-нибудь чудовищный зверь, ухватил шестифутового варвара и швырнул его через весь стол на жареного лебедя. Это напугало всех собравшихся куда больше, чем покушение на жизнь королевы, особенно когда Оселок попытался оторвать от пола двойной трон и метнуть его в незадачливого злоумышленника. К счастью, он не преуспел; спустя какое-то время Сабриэль удалось его успокоить, поглаживая по лбу, в то время как тот слепо атаковал мраморное основание трона.

Сэму живо вспомнилась эта сцена – сейчас, когда веки отца на краткий миг опустились, а лоб прорезала складка.

– Прости, – пробормотал он. – Я знаю, в этом ее долг. Она же Абхорсен и все такое.

– Да, – кивнул Оселок, и по тому, как это прозвучало, Сэм прочувствовал, как глубоко переживает сам отец из-за многочисленных частых отлучек Сабриэль, призванной сражаться с мертвыми.

– Пожалуй, оденусь-ка я, – решил Сэм, спуская ноги с постели. Только тогда он заметил, что кровать напротив пуста и аккуратно застелена. – А где же Ник? Ник был здесь, верно? Или мне все приснилось?

– Не знаю, – покачал головой Оселок. Он был знаком с другом сына по своим предыдущим визитам в Анцельстьерр. – Когда мы приехали, его тут не было. Доктор! Здесь ведь лежал Николас Сэйр?

Доктор метнулся вперед. Он понятия не имел, кто таков этот странный, но явно важный посетитель, и о пациенте тоже ничего не знал – армия настаивала на соблюдении секретности, так что использовались только имена, без фамилий. Фамилию второго пациента доктор предпочел бы не слышать; кто же не знает Сэйра? Однако у главного министра нет сына такого возраста, так что парень, вероятно, племянник или еще какой-нибудь родственник, и на том спасибо.

– Пациент Николас Икс, – объявил доктор, особенно подчеркнув «Икс», – вчера был передан на руки доверенному слуге его родителей. У него был всего лишь легкий шок и несколько ссадин.

– А он ничего не просил мне передать? – спросил Сэм, удивляясь, что друг даже не попытался пообщаться с ним перед уходом.

– Не думаю… – начал было доктор, но тут сквозь толпу людей в синем, в сером и в хаки из коридора протолкалась медсестра. Совсем юная и очень хорошенькая; из-под накрахмаленной шапочки выбивались непослушные рыжие локоны.

– Он оставил письмо, ваши светлости, – промолвила девушка с характерным северным акцентом. Явно уроженка Бейна, она отлично знала, кто такие Сэм и Оселок, к вящему раздражению доктора. Фыркнув, он выхватил конверт у нее из рук и передал его Сэму; тот сразу же вскрыл послание.

В первый момент Сэм не узнал руку друга, но, вглядевшись, убедился: да, это почерк Ника, просто отдельные буквы выглядят куда крупнее, чем обычно, а завитки и росчерки встречаются реже. Секунду-другую спустя принц сообразил, что Ник, должно быть, писал перебинтованной рукой.