Лис

– Нет, не было раньше ничего подобного. Уже после смерти Ричарда я вернулся в кладовую в поисках хоть какого-то инструмента. Инструмента я так и не нашёл, поэтому и решил сжечь тела. Зато там обнаружился небольшой постамент, а над ним парил хрустальный шар. Он как-то странно светился, и я случайно прикоснулся к нему. Что произошло дальше, даже объяснить трудно. Казалось, меня вдруг объяло пламя, а когда я пришёл в себя, не было ни постамента, ни шара. А о приобретенных способностях я узнал намного позже, когда случайно сжёг стрелу, летящую прямо в меня. Как оказалось, оставшиеся бандиты всё это время ждали нашего возвращения. Скорее всего, они не ожидали, что вместо подельников, вернусь я один. Как это ни странно, но я снова набрел на них.

– И всё-то у тебя складно. И всё случайно. Вот только трактовать это можно по-всякому.

– Это как же?

Не удержался я от вопроса, хотя сам понимал, куда он клонит.

– Ну, скажем, ты случайно наткнулся на кого-то, кто к роду человеческому никакого отношения не имеет. Повторюсь, совершенно случайно. Но как быть дальше? Жить ведь хочется? Недаром же готов был отдать в лапы бандитов целую пещеру с золотом, лишь бы не убили. Мы там столько нашли, хватило бы отстроить небольшой городок. Выходит, ради спасения жизни, ты на всё готов? Даже продаться силам зла? Не так ли? Кто ещё был в этой пещере? Кроме тех, о ком ты рассказывал ранее. Ты никого там больше не встретил?

Хитрый сукин сын. И ведь не проведёшь его. Он подобрался довольно близко. К этому вопросу я ещё был готов, но знал, что последует далее. Пора было заканчивать второй раунд и надеяться, что выдержу последствия, а они не заставят себя ждать.

Изобразив человека, не лишенного проблем с забывчивостью, я упорно делал вид, что не совсем уверен. Наконец, заставив его гневно скрипеть зубами, я чуть ли не восторженно воскликнул:

– Белка, – была бы свободна хоть одна рука, я бы ещё по лбу себя стукнул, для наглядности. – Как же я мог забыть? Ну, точно, там же ещё белка была. Чип.

– Чип? То есть тварь, назвавшаяся Чипом, приняла обличие белки?

– Что? Да нет же. Обычная белка. Забавная такая. С пушистым хвостом и капризным характером. А Чипом это я её прозвал. Хотя всё думаю, а вдруг это самка была? Тогда нехорошо получается. Самка, и вдруг Чип?

– Какая, к чёрту, белка, – не выдержав, заорал Дитрих, вскакивая из-за стола. Уперевшись сжатыми кулаками в столешницу, он гневно сопел. – Ты за идиота меня держишь? Решил поиздеваться?

– Да чтоб тебе провалиться, – ничуть не хуже, чем Дитрих, в свою очередь взорвался я. – Чего ты добиваешься? Хочешь знать, не продал ли я душонку за тридцать сребреников? Так вот хрен тебе. Моя душа принадлежит только мне, а не каким-то там силам зла. Думаешь, я не понимаю, чем всё это закончится? Да этот жирный урод давно выдал с потрохами весь твой паршивый план. Хочешь узнать, как всё было? Расписать во всех деталях, а когда добьешься своего, пустить меня в расход? Я ведь угроза всему вашему образу жизни? Так вот облезешь. Больше я не отвечу ни на один твой дурацкий вопрос. Можешь делать всё, что хочешь. Ну же, зови своего ручного садиста.

– Бубаааа....

Ох и видели бы вы его рожу. Помидор, и тот показался бы редкостным блондином, на фоне его побагровевшего лица. Ничего хорошего Жирдяю не светило. Разумеется, он мог тут же отдать меня на растерзание этому недочеловеку, но как же быть с вопросами, терзавшими его пытливый ум? Ведь он правильно всё сопоставил. Но начальство обязательно потребует полный отчет, и плевать они хотели на такую мелочь, как несговорчивый подозреваемый. Так же вели себя нацисты во время Второй мировой.

Жирдяй влетел в комнату, бледный, как мел. Я злорадствовал, видя, как он скулит и молит о пощаде. Но Дитриха это не остановило. Он лупил его как котенка, нагадившего прямо за обеденным столом, не переставая осыпать отборным матом. Даже у меня, всю жизнь прожившего в стране, где без мата не обходятся даже интеллигенты, от такого разнообразия уши чуть в трубочку не свернулись. Отдельно стоит отметить пожелания в адрес родителей, у которых хватило наглости подарить этому миру такого идиота. Это очень щадящий вариант, цитировать его слова я не стал бы, даже будь это дозволено.

Наконец, закончив пинать ногами сжавшего и жалко скулящего болвана, Дитрих вновь обратил внимание на меня.

– Ты всё равно расскажешь мне всё. Даже если придется лично пытать тебя.

– Ага, держи карман шире, – рассмеявшись ответил я. – Я всё равно покойник, так зачем облегчать тебе жизнь? Мои секреты уйдут вместе со мной. О, как много я мог бы тебе поведать. Только шиш тебе.

Нарочно намекнув, что тайн у меня полно, (рассчитывая на его способность видеть правду) я, тем самым, подарил себе такое необходимое время.

Дитрих в сердцах выругался, и снова пнул Жирдяя.

– А ну вставай, тварь. И чтоб к моему возвращению он сам умолял позволить ему всё рассказать. И упаси тебя Создатель, если он умрет раньше срока.