Лис

– Всё верно. Ты не дал отправить его на плаху, и он вернулся отдать долг. Когда его застали за тем, что он мажет тебя какой-то дрянью, всех чуть удар не хватил. Запрет короля никто не отменял. Но мазь оказалась полезной, и его простили. Он просил передать, что возвращает долг и надеется, что ваши дороги впредь не пересекутся.

– Почему он не дождался и не сказал это сам?

Вильям, враз помрачнев, почему-то глянул в окно. Зрение пришло в относительную норму, и я даже смог рассмотреть его лицо. В его взгляде явно читалась обречённость приговоренного к казни, а его ответ не оставил никакой надежды:

– Мы в осаде!

Лягушонок!

Вильям вскоре покинул меня, сославшись на неотложные дела. Хотелось бы вкратце поведать о событиях последних дней.

Принцесса отлично себя чувствует и с каждым днем возвращается к жизни. Ею занимаются лучшие лекари, из числа тех, кто остался в городе. К сожалению, неизбежная война согнала людей с насиженных мест и многие подались на вольные хлеба.

Что касается Питера, брата ныне покойного Ричарда, с ним тоже всё в порядке. Он ещё не в состоянии сражаться, но уже рвётся в бой. Пару раз его поймали при попытке побега от лекарей. Как выяснилось, он где-то неподалеку, но лично мы ещё не были знакомы и, признаться, я не особо расстроился. Разговор с ним не сулил мне ничего хорошего, и я, по возможности, избегал его.

Что касается меня самого, тут тоже полный порядок. Не сомневаюсь, они слегка преувеличивают, и я был не так плох, как они рассказывают, но даже если нет, сейчас это в прошлом. Язык и глаза на месте, и сдается, всегда там были. Единственное отличие – кожа. Нежно-розовая, словно у младенца. Ей срочно требовался загар, но, некстати пришла осень, солнце уже не грело так, как раньше, хотя ещё можно было застать теплые деньки, и я тешил себя этой надеждой.

Пожалуй, с хорошими новостями на этом всё. Вернёмся к нашим баранам.

За последние несколько дней, что я провел в скитаниях по обречённому городу, я в полной мере вкусил всю горечь осады. Куда только делся весь шум и суета? Никто не выкрикивал лозунгов, призывая отведать именно его сдобу. Никто не спешил уверить вас, что именно его вино самое лучшее во всей округе, и вы не найдете лучше, даже если проедете весь континент насквозь. Дети больше не бегали по улицам, вызывая у прохожих улыбки, а у некоторых – недовольство. Город вовсе не вымер, как вам могло бы показаться, отнюдь, бурлил, как растревоженный улей.

Отовсюду раздавались удары молотков, люди тут и там строили укрепления, на тот случай, если противник прорвется за стену. Ковались мечи, правились доспехи. Туда-сюда сновали гонцы с поручениями. На стену стягивали всё, что могло пригодиться в обороне, для этого не жалели даже домов особо богатых жителей, разбирая их по частям и стаскивая камни.

Среди всей этой суеты я не находил себе места. Несколько раз мне советовали убраться с дороги, что я, собственно, и делал. Люди были настроены решительно. Я силился понять их, и с ужасом осознавал, что не в состоянии. А ведь я здесь, с ними. Никакое знание из современного мира, не спасет меня от неминуемой битвы. Город уже три дня как закрыли, и никто не мог въехать или выехать. Что творилось там, за стеной, спросите вы? Я мог только догадываться.

Из обрывков фраз и сплетен, вырисовывалась примерно следующая картина.

Противник стягивал к городу всё новые войска. Сейчас их насчитывалось около пятнадцати тысяч, против двадцати тысяч обороняющихся. Если учесть, что в городе были женщины, дети, старики, калеки, то перевес явно не в нашу пользу. И, как я понял, это ещё не самое страшное. Их предводитель сумел договориться с каким-то лесным народом. Не хотелось даже гадать, кто это, но их здесь боялись. Их количество разнилось в соответствии со степенью обреченности говорившего, но самая большая цифра, что мне довелось слышать, не превышала пяти сотен. И эта цифра вызывала в людях откровенный ужас. Но как? Как всего пять сотен человек, могут держать в страхе целых город?

Так и бродил я, погружённый в свои мысли, и не сразу заметил, как вышел к площади перед казармами.

– Вы что, на танцы собрались? Всё сначала, щучья икра!

Звучный бас застал врасплох, заставил вздрогнуть и осмотреться по сторонам.

Я находился на площади, где собрались несколько сотен бойцов, облачённых в тяжелые доспехи. Нетрудно было догадаться, что именно этим парням придётся встречать неприятеля, если тот прорвет первую линию обороны и проникнет в город. А возглавлял всё это воинство стройный и подтянутый юноша. Он был одет в одни только штаны, оставаясь с неприкрытым торсом. Как ему только доверили тренировать такое количество здоровенных мужиков? Как выяснилось, так считал не только я.

– Тебе смешно, щучья икра? Выйти из строя!

Это относилось к мужичку, около сорока лет от роду, с бородой и усами, за которыми и лица толком не разглядеть. Глядя на него, хотелось втянуть голову в плечи, а ещё лучше – провалится сквозь землю целиком. В нём было больше ста двадцати килограммов мышц. Просто скала. Не завидую я тем, кто решит выйти против него.