Лис

Ближе к концу рассказа, я уже не скрывал злости, делая вид, что вынужден рассказывать такие простые, но личные сведения какому-то проходимцу. Последнее слово я выпалил, гневно уставившись ему в лицо. На деле же я ждал его реакции, и, как выяснилось, дар у него всё же был. Помолчав пару секунд, записывая всё на листок, Дитрих откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и не скрывая усмешки.

– Очень любопытно. Разумеется, полнейшая чушь, с кучей правдивых деталей. Про бегство с матерью из города, который на самом деле не родной тебе, к примеру. А вот отца твоего никто не казнил. Он ведь ещё жив?

– Более чем. Надеюсь, ещё столько же проживет.

Вернул я Дитриху усмешку. Хотя внутри всё сжалось. Страшно это, быть на допросе у человека, который видит любую, даже незначительную ложь.

– Название родного города ты тоже помнишь, хотя и не вижу смысла скрывать его. Признайся, ты ведь решил устроить мне небольшую проверку? Достойный восхищения поступок. Немногие стали бы так рисковать. А вот название города, а это именно город, в котором жил последние годы, подлинное. Это порождает множество вопросов, ведь в ордене я был в числе лучших учеников. Что касается мирознания, я был в числе первых. Однако ни о каком Ростове никогда не слышал, а это попросту невозможно. Но, ты и впрямь не знаешь, как туда попасть. Что же о твоей пылкой речи, о немедленном возвращении, едва найдёшь дорогу – полная чушь. Никуда ты уходить не собираешься.

Вот тут уж я спасовал и не смог скрыть своего удивления. Дитрих, разумеется, заметил это и рассмеялся во весь голос. Его моя реакция позабивала как хороший анекдот. Он даже слезу пустил, продолжая смеяться.

– Вижу, ты удивлен, – успокоившись, произнес он, тыльной стороной ладони смахнув слезу. – Разве ты не знал, что люди врут не только другим людям, но и самим себе? И замечу, что себе они врут даже чаще, а порой растягивают вранье на всю жизнь. Хочешь – верь, хочешь – нет, но никуда ты уходить не собираешься, это откровенный самообман. А вот это как раз любопытно. Что же тебя здесь держит?

Дитрих снова поднялся из-за стола и подошел ко мне, заложив руки за спину. Правда, дистанцию он всё же держал, помня, как метко я умею плевать.

– Нас ждёт довольно интересная беседа. Но у меня есть и другие обязанности. Сейчас я должен покинуть тебя. Скоро принесут еду, пожалуйста, будь паинькой. Не вынуждай меня присылать Бубу и насильно тебя кормить. Ты ведь не хочешь, чтобы он делал это своими мерзкими ручонками? – я в ужасе округлил глаза и только открыл рот для возражения, но он не дал мне и слова сказать. – Правильное решение. Я предпочел бы голодную смерть, чем пищу из рук этой мрази. Клянусь Создателем, я ещё не встречал таких отталкивающих людей. Однажды необходимость в его услугах отпадёт и вот тогда он за всё ответит. Не переношу пыток, но с удовольствием посмотрю, как его кишки наматывают на вертел. Он ведь настоящий садист, ты, верно, заметил? Только представь – он насвистывает, когда режет людей на кусочки.

Внезапно Дитрих тряхнул головой, словно отгоняю лезущие в голову воспоминания и, вернувшись к столу, задул свечу. В наступившей темноте вновь раздался его голос:

– Мне нужно многое обдумать, подобрать правильные вопросы. Ты ведь так просто не сдашься. Будешь юлить, хитрить, пытаться провести меня, говоря одну лишь правду, но утаивая суть. Но я всё же добьюсь своего. Поверь, у меня вовсе нет желания держать тебя здесь. Это лишь необходимость. Работа такая. Знаешь, порой мечтаю, что однажды проснусь, а проклятье исчезло. Никак не возьму в толк, зачем люди постоянно лгут? Себе, родным, близким, друзьям. И ведь у каждого находится веская причина. Кто-то из сожаления, кто-то из жалости, чаще же из страха, но врут абсолютно все. Возможно, когда-то всё и изменится, а пока я вынужден нести свое бремя. Отдыхай.

Из темноты послышались торопливые шаги, скрип отпираемой двери, хлопок и звук, очень похожий на щелчок дверного замка. Хотя это и странно. Зачем запирать дверь, если уверен, что пленник не сможет самостоятельно сбежать? Простая мера предосторожности, или Дитрих опасается, что кто-то может меня найти? Может об этом говорил Ричард, когда пообещал, что помощь уже в пути? Выходит, мне надо и дальше тянуть время, подсаживая в его сознание всё новые вопросы.

Что ж, правила игры теперь ясны нам обоим. И пока Дитрих обдумывает, как разыграть свою партию, я займусь своей. Нет в мире оружия страшней и опасней, чем разум человека. Он способен разрушать, но способен и созидать. Надо лишь уметь им пользоваться и чаще пускать в ход.

Оставшись один на один с тьмой, окутавшей всё вокруг, я принялся с остервенением прокручивать в голове все возможные варианты развития событий. Есть старая как мир, но оттого не менее ценная поговорка: "Предупреждён – значит вооружён". Намекнув на то, что не считает меня "просто человеком", Дитрих тем самым выдал себя с потрохами. Не трудно догадаться, какие именно ответы его интересуют.