Лишние люди

Почувствовав, что его приперли к стенке, Ларк решил воспользоваться аргументом, который срабатывал всегда.

– Он любит тебя, дурак, и ему не безразлично, что ты о нем думаешь, вот и все. Он попросил не рассказывать ничего тебе, оберегал по-своему, в его прежней жизни не было ничего красивого.

– В его прошлой жизни был я и нормальная семья, целых девять лет, – возразил Джон.

– Вот именно. И как, скажи на милость, он должен был совпасть с тем далеким образом мальчишки? – Ларк похлопал друга по плечу. – Не надо отчаиваться. Все наладиться. Вы успокоитесь, у тебя будут еще дети.

– Списываешь меня со счетов? И ты? Не ожидал.

Джон развернулся, намереваясь уйти, но друг схватил его за руку, удержал, а стоило вырваться. До чего они договорились?

– Я задыхаюсь в чужом грязном белье, – кричал как пьяный Ларк, а ведь он был трезв. – Но никто не заставлял тебя открывать глаза. Ты так успешно ничего не замечал, и вдруг прозрел. Зачем?

Его слабые потуги ответить, ссылаясь на терпимость, необходимость уважать чужое мнение, право на личную жизнь…

– Хочешь быть отцом? Отправь его в академию, оплати учебу, назначь выходное пособие. Делай то, что не делал все эти годы, и все наладится, – посоветовал ему Ларк на прощание, сердито одергивая пиджак. – Он у тебя добрый малый, не злопамятен.

Но Джон так не думал. Выходя от друга, он вдруг отчетливо представил себе другую дверь и другой порог.

– Вот здесь он спал, когда бывал у нас. Как видите, в спальнях достаточно уютно.

Миссис Ди любезно согласилась провести для него маленькую экскурсию.

– Это наша столовая, а здесь библиотека, зона отдыха.

– Какой он был?

– Когда в первый раз попал сюда? Голодный, голодный и какой-то очень хрупкий. Но мать у него была хорошей женщиной. Знаете, он всегда убирал за собой сам, здоровался. Однажды мы забрали его по жалобе соседей. У миссис Стивенсон был приступ, она швыряла в нас вещи, посуду, а он не хотел оставлять ее одну. Но потом она согласилась на лечение, даже устроилась на работу. Вроде бы все шло хорошо, для такой семьи, вы понимаете.

Джон пристально посмотрел на миссис Ди, и та смутилась.

– Извините, но наши приюты не резиновые. У Джимми была вполне удовлетворительная ситуация.

Так и сказала: «удовлетворительная». А когда они пришли с сыном в новую школу, директор дал понять, что его многое не устраивает. Для одних «удовлетворительная», для других – «не годится». В социальном плане это было понятно, пока не касалось тебя лично.

– Покажи мне могилу матери, – попросил он сына.

– Чьей? Твоей или моей?

– Обоих.

Джон так и не побывал там, ни у матери, ни у Лили, не довелось, оба раза в день похорон отсутствовал в городе, а когда приезжал, было уже не до того, да и не знал он, к кому обратиться: Лили исчезла, сын молчал. Теперь настало время исправлять ошибки. Эту исправить он мог.

5

-Он меня ненавидит. Нет, хуже, презирает.

–Не горячись. Вы оба хороши.

Ларк не желал поддерживать ни одну из сторон в открытую.

– Можно я немного побуду у тебя?

– Ровно столько, чтобы остыть. Жить ты здесь не можешь. Тебе нужно учиться, строить свою судьбу. Я не лучший пример для молодежи.

– Я знаю.

«Маленький провокатор».

Ларк похлопал парня по плечу.

– Он вам так доверяет?

– Мы друзья со школы. Возможно, мы не самые лучшие в мире люди, но мы знаем друг друга достаточно.

– Разве можно знать человека полностью? – усомнился в его словах Джимми.

–Нет, – согласился адвокат. – Но хватает и того, что знаешь уровень, на который человек может упасть. – И тут же, не давая парню подготовиться к удару, внезапно добавил:

– Хочешь, я расскажу тебе о матери? Какой она была в молодости?

Джимми заплакал.

– Извините.

Слезы просто сами текли у него из глаз.

«Наконец-то,» – подумал Ларк. Он не любил истерик.

– Я сейчас.

Джимми отвернулся, вытер глаза, щеки.

Ларк тактично показал рукой на ванную.

– Умойся, приведи себя в порядок. Захочешь поговорить серьезно – подходи.

Джимми полчаса просидел на холодном полу, потом опустил голову под струю, дождался, когда вода как следует промочит волосы. Откинул челку назад и почувствовал, как холодные капли потекли за шиворот.

«В конце концов, все, что не делается, все к лучшему».

И все же ему было обидно, что отец принял решение, даже не спросив его. Хотя угадал правильно. Он в самом деле хотел пойти на инженера в космическую академию.

Но так…

Так он не хотел. Не хотел быть посылкой, от которой избавляются за ненужностью.

Он хотел добиться всего сам – и не мог.

Джимми отлично понимал правду жизни, и этот факт его зависимости от человека, который презирал его… был почти невыносим.

Без отца ему не попасть было в училище, и у него не было денег, чтобы учиться. Даже зависимость от Ли так больно не резала его по нервам.

Отец был единственным инструментом для свободной жизни, и путь к свободе лежал через согласие с его требованиями, с его образом мира, с его жизнью – через несвободу столь страшную, потому что она заставляла стирать из памяти столько всего…

Что в этом такого… нового?..